— И… сексуальная должна быть! — нерешительно предположил Тим, поглядывая на аппетитные формы Ирины.
— Ты, по-моему, перебрал! — возмутилась Ир. — Нахал!
— Не-е-ет! — задумчиво протянул Рей. — Это важно. Запиши. Еще чтобы знала языки, этикет, умела водить машину. Иначе меня могут не понять. Все, что ли?
— А характер? — спохватился Тим.
— Чтобы была серьезная… и веселая. Скромная и страстная. Простая и загадочная. Гордая и нежная…
— Ну да! — взорвался Тим. — Горячая и холодная, сухая и мокрая, жидкая и парообразная, сухопутная и глубоководная…
— Утихни! — скомандовала Ир. — Все нормально. Именно такую мы и найдем. У нас в России есть всё.
— Вот-вот, найдите, — невозмутимо согласился Рей. — Только не забудьте указать, что все перечисленные качества обязательны. Неокеанологов просьба не беспокоиться.
Великий Спасательный План
Объявление носило явно издевательский характер. Не могли столь разные качества сочетаться в одной женщине. А в двух?.. Ника еще раз всмотрелась в лицо на фотографии. Красивый парень, мультимиллионер — у таких проблем с женщинами не бывает. Зато бывают причуды. Может, он всерьез решил, что такой полубог, как он, способен заказать себе подружку по индивидуальному лекалу? Хотя выражение лица скорее ироничное, чем самовлюбленное. И глаза смеются. Или это шутка? Ничего, мы тогда тоже пошутим. Будет тебе «два в одном», как в шампуне «Видал Сассун». С внешностью и спортом — все в порядке. В остальном поступим в соответствии с рецептом гоголевской героини: серьезность Вики приставим к жизнерадостности Ники, так же — со сдержанностью, кокетливостью и прочим. Вика — океанолог, зато Ника отлично танцует. Единственный пробел — пирожки. Ничего, Ариша научит. Может, этот Рей и пошутил, но, когда он воочию увидит заказанное совершенство, ему станет не до шуток. Выйти замуж за миллионера, да еще американского, — это же решение всех проблем! Есть возможность и экспедицию снарядить, и личную жизнь устроить! Будут нам и самолеты, и вертолеты, и отдых на Багамских островах!
Ника взяла атлас мира и отыскала на карте США город, в котором жил Рей. Это перст судьбы — не иначе! Город находился неподалеку от Сан-Диего, где в последний раз видели родителей!
Ника радостно закружилась по комнате в обнимку с презираемой до сих пор газетой. И вдруг, словно споткнувшись, остановилась. Виктория ни за что не согласится ей подыграть!
Она как в воду глядела. И, когда наконец решилась изложить сестре свой Великий Спасательный План, та пришла в ужас и негодование. Ника уговаривала ее до самого вечера, но все было напрасно.
— Виктошечка, миленькая, ты пойми, что это единственный реальный шанс найти папу и маму. Я с твоей помощью окручу этого Мистера Твистера в два счета. Он как миленький организует нам экспедицию. А потом выйду за него замуж, а ты с мамой и папой вернешься в Россию и будешь приезжать ко мне в гости в солнечную Калифорнию!
— Нет, нет и нет! Как тебе только в голову такое пришло! Это же обман! Тайком подменять друг друга, постоянно играть какую-то роль… Он же все равно потом узнает! Да я со стыда сгорю! И вообще у меня ничего не получится… Ника, это бред! Ты просто насмотрелась дурацких сериалов! Молчи и не говори со мной больше об этом! Все. Спокойной ночи.
И она ушла к себе, даже не поцеловав Нику перед сном.
Виктории снилось, что она летит на чем-то — то ли на вертолете, то ли на ковре-самолете? — очень низко над бутылочно-зелеными волнами. Выпуклый мениск океана покрывал все видимое пространство.
Внизу, совсем близко от нее, так, что она видела лица, плавали мама и папа. Они смеялись, брызгались водой, догоняли друг друга. Картина выглядела бы мирной и забавной, если бы не одно обстоятельство — кругом была одна вода. Ни клочка суши, ни лодки, ни плота… Похоже, мама стала выбиваться из сил, на лице появилось тревожное выражение, она оглянулась вокруг и что-то сказала папе. Тот тоже тревожно огляделся. Вика хотела им помочь, позвать в свое надежное, она это чувствовала, летучее убежище. Но они не замечали ее, а голос, как это часто бывает во сне, никак не прорезался. Поднялись волны, вода и небо потемнели, и только невесть откуда взявшиеся прожекторы, словно на сцене, высвечивали лица родителей. Вике стало страшно за них, так страшно, что она наконец закричала. Мама увидела ее и протянула руку. Но собственный крик — хриплый, надсадный — выдернул Вику из сна в реальность. Она плакала, изо всех сил зажмуривая глаза, чтобы удержать лицо мамы, успеть ее спасти…
