Ему подумалось, что эта мучительная любовь дана ему в наказание. За что? Он никому не причинил зла… Так ли? Рей внезапно вспомнил худенькую девчонку, из тех, кого он относил к «вьюнкам». Как ее звали? Кажется, Сара. Они познакомились в университетской библиотеке. Она шла ему навстречу со стопкой книг — угловатая девочка с ногами-макаронинами в потертых джинсах. Подняла на него глаза и вдруг споткнулась, уронила книги, да и сама шлепнулась бы, если бы Рей не поддержал. Его тронули ее глаза — большие, карие, влажные, как у лани. Они тогда разговорились, и Рей пригласил ее в «Макдоналдс». Потом она все время будто случайно попадалась ему на глаза. Как она оказалась у него в постели, Рей не помнил. У него тогда никого не было, а желания бурлили, словно кипяток в чайнике. У Сары были прекрасные волосы, длинные, черные, с матовым отливом, они классно смотрелись на подушке — как огромное крыло. А вот тело некрасивое — слишком худое, с крошечными мягкими грудками. Рей скоро пожалел, что пошел на эту обременившую его близость. Девчонка совсем на нем повисла, преследовала везде и всюду. И однажды… Это было в первый день каникул. Рей с радостью собирался домой, но настроение омрачала хнычущая Сара. Он с тоской подумал, что, когда вернется в университет, вся эта тягомотина начнется сначала, и понял, что пора с этим завязывать. Он так ей и сказал:
— Сара! Мы с тобой здорово провели время. Но пора с этим кончать. У меня дома невеста (никакой невесты тогда не было). Я женюсь сразу, как закончу учебу. Так что давай останемся друзьями. Хорошо?
Дальше все было ужасно. Она смотрела на него своими огромными глазами, словно не понимая. Потом залилась слезами, бормотала что-то о том, как любит его, что никогда не полюбит другого, что понимает — она ему не пара… А потом попросила, чтобы он поцеловал ее на прощание: «Только один раз…» И тянулась к нему, плача.
Но ему надоела эта унизительная тягостная сцена, он вырвал руку, за которую Сара цеплялась худенькими пальцами, кивнул: «Пока!» И ушел. Тогда Рей был уверен, что поступил правильно. Рвать так рвать. А теперь вдруг с запоздалым раскаянием подумал, что надо было хотя бы поцеловать ее. Больше он Сару не видел и не вспоминал, случайно узнав, что она тогда сразу же оставила университет и куда-то уехала. Только теперь он понял, что испытывала тогда эта бедная девчонка. И не она одна. Рей с внезапно пробежавшим по спине холодком вспомнил других «вьюнков», тоже говоривших о любви и плакавших, их трагические глаза — серые, черные, голубые. Многие, правда, быстро утешались, тут же найдя другую «опору». Но от этого сейчас ему было не легче.
— Я виноват, Господи! — тихо сказал Рей, по-детски надеясь, что здесь, на высоте, его раскаяние скорее дойдет до Бога.
Он отправился в офис отца сразу из аэропорта. Дело, на которое Рей рассчитывал потратить несколько дней, как выяснилось, не стоило и выеденного яйца. Обычное недоразумение. Недотепа Алоизий просто перепутал папки. По какому-то наитию Рей начал расследование с проверки папок на пару с перепуганным парнем, и часа через три «злоумышленник» с радостным воплем отыскал в присутствии Рея потерянные бумаги. Рею было жаль его увольнять, но фирма не прощала подобных промахов. Рассеянным здесь нечего было делать. Ему удалось только добиться для бедолаги выходного пособия да незаметно сунуть ему в карман некоторую сумму, которая даст ему возможность просуществовать, пока он будет искать новую работу.
Вечером того же дня Рей вернулся домой. Первым делом он позвонил в отель, но Викторию не застал. Она уже была на яхте и… «Морочила голову кому-нибудь другому», — неожиданно жестко подумал Рей. Настроение стало хуже некуда, и он отправился к Тиму, что было испытанным способом прийти в себя.
У Тима он встретил эту милую девочку Нику, и вечер сразу посветлел. Рея приветствовали дружными возгласами радости. Оказывается, он прибыл весьма вовремя: Ир и Ника устроили состязание, кто испечет самый вкусный пирожок. Это был беспрецедентный случай: Ир пустила постороннего в свою кухню! Ну и чудеса!
