Пес резко выдернул голову и лапой выбросил на пол глянцевую книгу. Схватил ее в зубы и, резво вернувшись в гостиную, положил ее на журнальном столике перед хозяином.
Мещеряков, не отрываясь, смотрел на синий корешок, на котором золотились арабские буквы.
— Твою мать! — только и выдавил он из себя. Забродов же с таким видом, будто бы не происходит ничего сверхъестественного, поблагодарил добермана и раскрыл книгу. В отличие от Андрея, он знал, что словаря ненормативной арабской лексики не существует в природе. Он также был уверен, что ни одно из слов, приведенных в словаре, ему не понадобится.
— Это самое последнее и полное издание, — напропалую врал он, листая страницу за страницей. — Здесь собраны уличные речевые обороты всех арабо-язычных стран и даже некоторых тюркоязычных, где арабский используется для богослужения.
Забродов мог бы и не говорить таких сложных конструкций, мог бы просто считать вслух: раз, два, три, четыре…
Ошеломленный тем, что доберман отыскал нужную книгу, Мещеряков слышал лишь звуки, смысл до него уже не доходил.
— Синяя с золотом, — пробормотал он и спросил, обращаясь уже не к Забродову, а напрямую к доберману:
— Ты что, и читать умеешь?
— По-арабски. Это я его научил, — бесстрастно проронил Илларион, продолжая листать словарь.
Это добило Мещерякова окончательно. Он уже легко смирился бы и с тем, что пес заговорил человеческим голосом, пусть всего лишь по-русски. Такая частность уже не играла роли.
Забродов взял в руки карандаш и быстро надписал над словами, очерченными в ксерокопии маркером, их русские эквиваленты.
— На, держи.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Но почему их нет в словаре?
— Андрей, человек силен, если верит в собственные силы. Ты в них не веришь, и в этом твоя беда. Прочти вслух эти слова по-арабски.
— Я, вообще-то…
— Я не подозреваю тебя в том, что ты в тайне от начальства изучал арабский, но, поскольку ты крутишься среди людей образованных — в восточном секторе, то наверное выучил, как читаются буквы?
— Немного знаю, — согласился Мещеряков.
— Читай.
Полковник ГРУ протяжно по слогам прочел одно слово, затем другое, третье.
— Тебе их звучание ни о чем не говорит?
— Галиматья какая-то!
— Пробуй еще раз. Вслушайся в свой голос. Но и новая попытка не внесла для Мещерякова никакой ясности.
— Ты не старайся выговаривать слова по-арабски, говори, как привык.
Мещеряков прочел их уже нормальным голосом и тут же рассмеялся:
— Вот же, черт, как это раньше я не догадался? Это английские слова, вкрапленные в текст, только записаны они арабскими буквами. Так же, как мы иногда пишем какой-нибудь «интерфейс» русскими. Но если бы, Илларион, ты не надписал их по-русски сверху, я бы ни за что не догадался. Уж какие у нас ушлые переводчики, а никто не догадался. А ведь все знают английский, как родной.
— Значит, с арабским у них проблемы, с разговорным. Мещеряков мрачно посмотрел на словарь в руках Забродова.
— На кой черт тебе эта книга понадобилась?
— Ты же сам сказал, что текст арабский.
— Откуда я мог знать?
Мещеряков смотрел то на Забродова, то на пса, то на словарь, на обложке которого проступали следы от зубов.
— Все равно, я ни хрена не понял!
— Обманул я тебя. Доберман не умеет читать по-арабски, — Забродов провел пальцем по замысловатой вязи, — пока выучил лишь английский. Тут, видишь, название продублировано.
Мещеряков, как идиот, подался вперед и рассмотрел на корешке английскую надпись, сделанную меньшим шрифтом.
— Теперь ты успокоился? Ну, в самом деле, невозможно же пса, подобранного на улице, за несколько дней научить читать по-арабски! По-английски он и то еле осилил, произношение у него ни к черту из-за не правильного прикуса.
Мещеряков еще долго хлопал бы глазами, если бы Забродов не предложил:
— Пойдем прогуляемся? Из-за твоего дурацкого звонка доберман на природу еще не выбирался.
— Это фокус какой-то, — бурчал полковник ГРУ в спину приятелю, когда они спускались по лестнице.
— Ну что ты, я не фокусник, а солидный человек, инструктор.
— Гад ты, а не инструктор! Я теперь несколько ночей кряду спать не смогу, буду прикидывать так и этак.
