— Непреднамеренное?! Случайное, да?! — юстициар повернулся к нидрингу — тот возмущённо таращился на него из- за рукава, в который вжался носом.
— Ага. Непреднамеренное. Слышал такое слово?
— Да он тут валяется… С кишками! И вон… Ну…
— Его пытали, — прервал нелепые бормотания нидринга Баэльт. — Он сопротивлялся. Ему сделали укол. Отравленной углой. Я слышал о похожем яде. Причиняет адскую боль. Используется для пыток. В основном.
— Мне побоку, где этот яд применялся. Мне интереснее, почему его применили тут.
— Для тех же пыток, — устало вздохнул Мрачноглаз. — Потом, видимо, дали минуту- две покорчиться — и противоядие. И так три раза. В последний раз… В общем, либо твой друг не выдержал, либо же ему не успели дать противоядие. Убивать его не хотели, уж поверь мне. Пришли узнать о чём- то. Когда поняли, что устроили, перепугались и свалили. Работа ребят не из Веспрема. Веспремские никогда не полезут на цех, даже если их кроет Моргрим. Да и Моргриму не нужны такие проблемы. Эрнест сотрёт в порошок любого, кто попытается покуситься на его цеха.
— Ага, наш славный Торговый Судья… — без воодушевления кивнул Гири. — А Моргрим — это ж тот мудила, который верховодит у всей швали порта?
— Что- то вроде.
— Ха, — фыркнул нидринг. — Он бы сюда точно не сунулся — мы им неплохо приплачиваем за это, да и пару раз нанимали его людей. Так что не он.
— Я тебе про это и говорю, идиот, — почему они все такие глухие ко всем, кроме себя? — Я даже, скорее всего, смогу сказать.
Продолжать он не спешил, буравя взглядом единственного глаза нидринга.
Баэльт позволил себе насладиться тишиной. Затянувшейся паузой.
— Сказать что? — не выдержал Гири.
— Кто это сделал. Ты сам посмотри.
Нидринг вошел и стал рядом с ним, его взор упал прямо на мертвое тело Рибура. Он смотрел на него не больше пары мгновений. А потом отвернулся.
— Не могу я смотреть на это дерьмо… Прости, Рибур, — пробурчал он, снова утыкаясь лицом в рукав. — Я не вижу ничего, кроме трупа. А что видит твой юстициарский взор? — издёвка скользнула по равнодушию и упала в тишину.
Баэльт не отвечал.
Тишина, смешанная со свистом ветра и дробью дождя, успокаивала его.
— Хватит молчать уже! — Гири неловко всплеснул руками. — Говори уже!
— Царапины на полу, — указал Баэльт. — Смотри — тут кто- то из них ногу неплохо так впечатал в пол. Остался след… Что можешь сказать?
— Хм… — Гири осторожно наклонился и провёл рукой по вмятине. — Какие- то странные. Форма подковки не здешняя. Обод каблука какой- то рваный. Будто бы не по контуру оковано, а присобачили пару железных зубьев.
— Так и есть, — волна короткого восторга пробежала по спине. — Келморские сапожища.
— Келморские? — Гири наклонился ниже к следу, недоверчиво щурясь. — То есть — сапоги из Келмора, да?
— Демонски проницательно.
— Из Келмора, который за морем? Келмора, в котором только скалы, вояки и националисты, ненавидящие Ксилматию?
— Ты знаешь другой Келмор?
— Но… Демоны раздерите, зачем?
— Я что, колдун? — недовольно обжёг его взглядом Баэльт. — Хочешь, чтобы я ещё вчера узнал, кто они такие и за каким демоном это сделали? Я вообще более чем уверен, что, когда я назову цену, ты откажешься от моих услуг и понесёшь свою нидринговскую задницу в сторону казарм городской стражи! Пятьдесят — это то, что я уже возьму за осмотр. Я пообещал взять в два раза больше — сто. Плюс ещё двадцать за то, что ты тут зудел над ухом. Итого — сто двадцать. А остальное — если ты хочешь, чтобы я продолжил.
— Сколько ты хочешь? — глухо поинтересовался нидринг.
— Пятьсот.
— Пятьсот?! — взвизгнул нидринг. — Ты одурел?! Может, гниль пробралась тебе в мозги?!
Полуфэйне игнорировал нелепые выпады.
— Пятьсот. И не монетой меньше. Можешь отдать медяками, можешь фольтами — мне плевать. Но сумма останется таковой. Ты знаешь — торговаться бесполезно.
Какое- то время Гири смотрел на Рибура. А потом вздохнул.
— Черт с тобой, — он махнул рукой, сдаваясь.
— Аванс, — напомнил Баэльт, потирая указательным пальцем о большой перед лицом нидринга.
— А сестренку мою ты не хочешь? — язвительно поинтересовался нидринг.
— Не люблю бородатых.
