Проверила пульс — слабый, но есть. Раздались шаги в коридоре. Я напряглась, прислушиваясь. Кто-то открыл входную дверь, и в квартиру вошли несколько человек.
— Где она? — спросил один из вошедших.
— Заткнись, — ответил ему другой. По голосу я узнала, что это Андрон, охранник, встретивший меня на лестнице.
Я нащупала в сумке светозвуковую гранату. Что ж — это задержит их на некоторое время и помешает по мне палить. Выдернув чеку, я швырнула гранату в коридор и плотно захлопнула дверь, затем отпрыгнула, так как дверное полотно мгновенно превратилось в решето.
Оглушительно взорвалась граната. Даже свет из пулевых отверстий двери чуть меня не ослепил. Схватив икону, я завернула ее в простыню, связала концы в узел, так, что получилось некое подобие сумки, повесила через плечо и кинулась на балкон. Хотела спуститься по ограждениям вниз, но, осмотревшись, поняла, что это практически невозможно, и перелезла на соседний балкон, благо хозяева его не застеклили.
Выбив стекло табуреткой, пролезла в квартиру, где столкнулась с полуголыми перепуганными супругами.
— Лежать, — рявкнула я, наводя на них револьвер. Муж и жена синхронно бросились на ковер и закрыли голову руками.
— Вот так и лежите, — посоветовала я, направляясь к входной двери. — Поднимете голову, убью.
Из квартиры я вышла в соседний подъезд. Выскочив на улицу, сразу бросилась к «Ниве» охраны. Угнав ее, удастся избежать погони и сберечь машину, взятую напрокат. Вскрыла дверцу со стороны водителя и, не обращая внимания на сигнализацию, забросила в салон икону. Потом прыгнула следом, захлопнула дверцу и завела двигатель.
Из подъезда тем временем показались охранники Илюмжинова. Первым бежал Андрон. Он вскинул руку с пистолетом и, пока я отъезжала, выпустил по машине всю обойму. В лобовом стекле образовались пять круглых дырочек с матовыми краями. Стекло пошло трещинами. Я только и успевала нырять под руль да жать на педали. «Нива», подпрыгнув, перескочила бордюр. Стекло от толчка осыпалось внутрь прямо на меня. Выругавшись, я вывернула руль и вылетела сквозь арку на проспект. Вписавшись в транспортный поток, я погнала машину прочь. В любую минуту могло начаться преследование. В лицо бил прохладный ветер, заставлявший глаза слезиться. Поездка без лобового стекла — ощущение не из приятных и до первого гаишника.
Высмотрев второстепенную боковую дорогу, свернула туда. По пути попался закрытый магазин. Темные витрины. Лампочка тускло светит над звонками сигнализации под навесом у входа. Притормозив, я позволила себе вздохнуть с облегчением. Посмотрела в зеркальце на раненое ухо и поморщилась. Рана пустяковая, а крови столько, что все лицо перепачкала. В зеркале отражалась настоящая ведьма со спутанными седыми волосами и окровавленным лицом, на котором местами поплыл грим. Определенно с сегодняшнего дня этот образ не раз посетит компанию Илюмжинова в кошмарах.
Я стащила с головы парик. Сзади в машине нашла аптечку. Кроме аптечки на заднем сиденье обнаружилась бутылка водки. Промыв рану водкой, я аккуратно залепила ухо пластырем. Затем принялась снимать грим, используя носовой платок и ту же водку. Получилось кое-как. Основная проблема, однако, была в одежде. В ней с новым помолодевшим лицом я сильно смахивала на бомжиху или наркоманку. Да еще кровавые пятна повсюду.
Надо переодеться. Я подняла глаза на вывеску закрытого магазина и с удивлением прочитала: «Секонд-хенд, одежда из Европы». Значит, оденусь по последней европейской моде. Ухмыльнувшись, я достала отмычки. Даже из машины мне было видно, что замки на двери и сигнализация такой же секонд-хенд, как и товар магазина. Вскоре я уже рылась в развалах тряпья внутри. Зазвонил сотовый. Я посмотрела на номер звонившего и подивилась — что же ему не спится?
— Да, Вячеслав Юрьевич, какие-то проблемы?
Беззаботность в моем голосе не понравилась старшему следователю Земляному. С плохо скрываемым раздражением он сказал, что проблемы не у него, а у меня. Причина же проблем — побег с места преступления из церкви.
— Я всего лишь защищалась и защищала остальных, кто был в церкви, — возмущенно буркнула я.
