Тони. О’кей, посмотрели. А теперь выметайтесь отсюда!
Сюзен. Послушай, Тони, ты не смеешь так со мной разговаривать! Мы останемся здесь сколько захотим!
Пит. Ну конечно, оставайтесь! Тони, будь человеком! Мы хотим снять их.
Виолетта. Нет, ты подумай! Он на полном серьезе!
Пит. Уж куда серьезнее. Сюда, красавицы.
Виолетта(хихикая, быстро приводит себя в порядок). Но мы действительно ужасно выглядим! Нечего сказать — хороши будут девушки с обложки!
Сюзен(мрачно). Надеюсь, это не розыгрыш.
Кора. Какое девическое легковерие!
Пит(ставит Сюзен и Виолетту перед Портретом, спиной к зрительному залу). Ну-ка, стойте здесь. Кора, готово?
Кора. Надеюсь, ты соображаешь, что делаешь?
Битой. Пит, ради бога прекрати!
Эдди. Не мешайте ему. Он ставит дона Лоренсо на место.
Пит. Вот именно — среди его коллег, людей искусства. Я покажу ему, как задирать нос. А теперь вот что, красавицы. (Показывает на Портрет.) Видите эту картину?
Виолетта(смотрит наверх). Гм, весьма недурна.
Сюзен. Что там делают эти парни? Играют в чехарду?
Пит. Молодой человек несет старика на спине. Они эвакуируются. Война, понятно?
Виолетта. А где их машина?
Эдди. Ее реквизировали для нужд армии.
Сюзен(все еще смотрит наверх). Какие ужасные глаза!
Пит. У старика?
Сюзен(нервно поправляет бретельку). Я перед ним чувствую себя голой, у меня мурашки идут по коже…
Сюзен и Виолетта смотрят на Портрет.
Пит(отходит назад). Вот так, замерли, красавицы! Нет, нет, не смотрите в объектив — смотрите на картину! Вот так. Кора, давай!
Вспышка.
Вот и все — мило и прилично. Спасибо, красавицы.
Виолетта(подходит к Питу). А вы действительно поместите нас на обложке вашего журнала?
Пит. Безусловно! И с самой фантастической подписью, какую только смогу придумать. Какие-нибудь предложения, Эдди?
Эдди. Как насчет «Портрет одного мертвого художника и двух живых актрис»?
Кора. Пошло.
Пит. Пожалуй. Хотелось бы чего-нибудь похлеще.
Кора. Почему бы не дать что-либо непечатное?
Сюзен(не сходя с места, смотрит на Портрет). Нет, у него действительно страшные глаза!
Виолетта. Как вам это нравится! Ее очаровал этот дедушка. Эй, Сюзен, он тебя не съест!
Сюзен(не отрывая глаз от Портрета). Он совсем как мой отец…
Эдди. Ваш отец, должно быть, человек примечательный.
Сюзен(нетерпеливо). Я вовсе не говорю, что они похожи! Но они глядят на меня одинаково…
Эдди. Тогда, должно быть, ваш отец — человек утонченный.
Сюзен. О да, очень утонченный. Потому-то я и сбежала из дома. Когда я делала что-нибудь не так, он никогда не говорил ни слова. Он только смотрел на меня (кивком показывает на Портрет), как вот этот старик. Черт его побери! У меня мурашки идут по коже!
Пит. Но ведь вы же ничего плохого не делаете?
Сюзен. Нет, не делаю! А если и делаю, какое он имеет право так смотреть на меня? Он же не мой отец!
Эдди. Этого никто и не говорит.
Сюзен(срываясь на визг). Тогда какого черта он так смотрит на меня?!
Тони(подходит). Послушай, Сюзен, ты мертвецки пьяна. А через час у нас спектакль. Шла бы ты домой… (Кладет руку ей на плечо.)
Сюзен. Я, черт побери, пойду домой, только когда сама захочу. И убери руки!
Тони. Что тебя так разбирает?
Сюзен. Какая трогательная забота!
Тони. Я что-то сделал не так?
Сюзен. Где ты был вчера ночью? Куда ты исчез после представления?
Тони. У меня разболелась голова, и я отправился домой.
Сюзен. И не удосужился сказать мне. Ты даже забыл, что у нас свидание.
Тони. Прости, забыл. Но у меня раскалывалась голова…
Сюзен. Не смеши меня!
Тони. Но послушай, Сюзен, через час спектакль. Тебе надо протрезвиться. Виолетта, отведи ее домой и сунь в ванну.
Виолетта. И не подумаю. Мы пришли сюда репетировать. Тони. Что репетировать?
Виолетта(напевает мелодию Эллы Фицджералд, покачивая бедрами). Наш номер новый. Мы должны были отрепетировать его вчера после представления, но нигде не могли тебя найти. Сюзен. Виолетта, у него болела голова. Ха!
Тони(идет к пианино). О’кей, о’кей, давайте репетировать! Виолетта. Надеюсь, вы, парни, не возражаете?
Эдди. Мы в восторге!
Виолетта. Сюзен, давай.
Идут к пианино, где уже сидит Тони, бренча первые такты вступления. Став позади Тони, они начинают напевать мелодию, сопровождая пение соответствующими телодвижениями. Поскольку девицы «под градусом», в исполнении много чувства, но мало мелодичности. Газетчики некоторое время слушают их, потом возобновляют разговор, для чего им теперь приходится повысить голос.
