Оказавшись в кружке леди Коры, Кори заметила, что поблизости слоняется намного меньше джентльменов, и еще меньше ждут, когда появится возможность пригласить на танец. Веко леди Коры трепетало как крыло бабочки, Сюзанна попросила у матери носовой платок, а Дэниел морщился, переминаясь с ноги на ногу, словно его последняя партнерша по танцу отдавила ему пальцы, а не наоборот.
– Что-то произошло? – спросила Кори.
– Ничего.
– Совершенно ничего.
– Что могло произойти?
Затем все трое одновременно застонали. Сюзанна чихнула, леди Кора приложила руку к глазам, а Дэниел шагнул за стул, на котором сидела его мать.
– Просто старый хлам, – заявил старый хлам по имени лорд Морган. – Теперь все урегулировано. Могу я сопроводить вас на ужин, мисс Эббот?
Они заняли большой стол в углу, и леди Кора потребовала шампанского.
– Немедленно. И побольше.
Кларенс, Джереми и лорд Чадвик, который сам присоединил себя к их компании, отправились наполнять тарелки для леди. Дэниел уселся рядом с дамами, и поблагодарил небеса за то, что длинная скатерть скрывала его неистовое почесывание.
Лорд Морган попросил официанта с шампанским наполнить тарелку для него.
– Устрицы, если они у вас есть. – Затем он поднял бокал, провозглашая тост. – За пережитую бурю.
– Какую бурю? – Кори пригубила вино, но все еще хотела узнать, отчего так расстроились ее друзья и Стамфилд.
– Позже, – вот и все, что ответила ее крестная, затяжным глотком осушив собственный бокал. Затем она улыбнулась Кори, хотя, кажется, сделала это с усилием. – Ты хорошо повеселилась, дорогая?
– Необычайно хорошо, мэм. Я не смогу отблагодарить вас за то, что вы взяли меня с собой в Лондон.
В то время как мисс Эббот в неведении рассыпалась в благодарностях за то, что заварила скандальную кашу, Дэниел поднялся. Он почувствовал, что в состоянии покинуть прикрывавшую его скатерть и при этом не поставить матушку в неловкое положение или снова не навлечь на них гнев герцогини Хэйг. Но он ощущал, что не в состоянии сидеть рядом с мисс Эббот и не обхватить руками ее горло и… хм, он не был уверен в том, что сделал бы, если бы окаянная женщина попала ему в руки, но сомневался, что ее светлость одобрила бы это. Кроме того, он был голоден. Дома обед прошел слишком торопливо, потому что дамы беспокоились о платьях и прическах. Как легкомысленно с их стороны, подумал Дэниел, больше волноваться о своей внешности, чем об аппетите. Дьявол, им следовало бы беспокоиться о бывшем камердинере какого-то червяка.
Пока он шел к длинным сервировочным столам, чтобы сделать свой выбор, то миновал мисс Томлинсон и ее компаньонку. У молодой женщины на тарелке лежал один пирожок с омаром, два побега спаржи и булочка. А у пожилой дамы тарелка была заполнена доверху – точно так же, как и распухший ридикюль. Бедная родственница, догадался Дэниел, или вдова, переживающая тяжелые времена и вынужденная работать платной компаньонкой. Он наполнил две тарелки, взяв всего понемногу, словно не знал, что понравится его матери или сестре, а затем пригласил едва знакомых женщин присоединиться к столу, за которым сидела его семья.
– Очень любезно, – задохнулась от восторга компаньонка. Мисс Томлинсон взяла еще одну булочку.
– Нет, садитесь здесь, рядом с лордом Чадвиком, – подсказал Дэниел девушке в очках, когда они вернулись к столику в углу, и он представил ей собравшуюся компанию. – У вас двоих много общего.
Дэниел поставил обе наполненные до краев тарелки перед собой и начал есть. Его матушка, сейчас уже почти оправившаяся, приподняла теперь уже не дергающуюся бровь и прошептала ему:
– Я думала, что ты не одобряешь сводничество.
Тот кивнул в сторону Кори.
– Это больше похоже на то, что я расстраиваю неподходящую партию. Чадвик утомил бы ее до смерти.
Кори, кажется, не замечала дезертирства своего поклонника, потому что Джереми Бэбкок заставлял ее смеяться и пробовать деликатесы, которые выбрал для нее.
– В следующий раз тебе придется сделать что-то вот с этим, – проговорила леди Кора, прикрываясь салфеткой. – Эббот никогда не отдаст ее приданое такому игроку, как Бэбкок. А этот негодяй своими необузданными пороками превратит жизнь милой Кори в ад.
