21 августа 1991 года. Шестнадцать часов двадцать минут. Москва, Лялин переулок, дом 27.
Ещё вчера- работник ЦК КПСС, а нынче - безработный, Николай Зенькович старался во всём искать позитив...
Ну да! Двадцать лет партийной журналистики - коту под хвост... и зарплата за август, судя по всему, накрылась.
Сданная в набор книга в 'Политиздате' - 'Тайны Кремлёвских смертей'- похоже, рассыпана... и где теперь тот 'Политиздат'? Телефоны не отвечают. (от автора. Не волнуйтесь, товарищ Зенькович! Выйдет Ваша книга, выйдет! правда, под чужим именем и в совсем другом издательстве, и денег за нее Вы не получите... но ведь для настоящего графомана совсем не это главное, правда? а чтобы хоть кто-то прочитал...)
Да наплевать . Уеду домой, в Беларусь... пойду на МТЗ слесарем-сборщиком...руки-ноги есть, голова есть...проживём!
Трудовую бы книжку еще из здания ЦК выручить...
Зато!
Когда еще он мог бы так рано забрать дочку из садика?
А то обычно сидит сложивши ручки, на стульчике, бедняжка, до шести часов, ждёт, когда папа примчится или мама, запыхавшись, прибежит... а злобно шипящая на ребенка и льстиво улыбающаяся родителям воспитательница демонстративно позвякивает ключами и посматривает на часы, как бы про себя произнося:'Вот не придут твои родители через две минуты- так и знай! запру тебя здесь , и будешь одна, в темноте сидеть...'
Бедная Олечка аж от этих слов писается...
Нет, сегодня он её заберёт первую, сразу после полдника... и еще он ей купил мечту всех московских детей- Киндер-сюрприз! Специально на Арбат ездил... дорогущий, сволочь, тридцать рублей... да наплевать. Всё равно, денег нет, и пока не будет...
А я вот у тестя взаймы возьму его генеральскую двадцать первую 'Волгу' и буду - как это по современному? бомбить! У вокзалов там, можно в аэропорт поехать ...(от автора. Какой наивный человек! Так его там таксисты и ждут, у вокзалов-то...'Волгу', полученную тестем за испытание МиГ-21, в комплекте с переломом позвоночника, - откровенно жалко, ведь раритет!)
... В детском садике полдник уже закончился. Дети весело , с визгом, носились друг за другом по двору, и только Олечка печально, со слезами на глазах, стояла в уголке, в тоненьком свитерке и джинсах-самостроках, привезенных мамой с малаховского рынка... робкая, виноватая, растерянная...
Воспитательница приняла величественный вид :'Так, Николай Александрович, у Вашей Оли украли куртку...'
Зенькович стиснул зубы... ветровка была новенькая, японская. Нестиранная.
'А что Вы хотите? К нам заходит много случайных людей... вот, например, некоторые, коммуняки, пили народную кровь, шиковали! Де-ети, скажите на милость, у него в импорте! А наши дети в обносках ходили!'
Резко развернувшись, Николай присел на корточки, прижал к себе вздрагивающее тельце дочери :'Солнышко, не волнуйся, всё хорошо! Папа тебя любит, папа тебя не ругает...'
'Да-а-а... а мама?!'
'Не бойся, как нибудь...'
... Директриса детсада с Зеньковичем и говорить не стала :'Знаете, это такое дело... дети есть дети! И вообще, мне некогда! У меня в саду- заместитель префекта! Приходите завтра! Вон из моего кабинета!'
Действительно, в кабинет вальяжно вползла дебелая туша - задница поперек себя шире.
Зенькович плюнул на пол и вышел... да почему он должен приходить к ней завтра? А не она к нему? И хотя бы прощения попросить? Все перевернуто с ног на голову- не они для семьи, а семья для детсада...
В коридоре стояла улыбающаяся воспитательница:'Не нравится? можете переводить в другой сад! Если вас с вашим коммунистическим отродьем еще куда-нибудь возьмут!'
А вот тут она была полностью права...так что вопрос надо было решать быстро, здесь и сейчас.
'Олюшка, зайчик, зайди в группу на секундочку, и дверь прикрой, вот хорошо, доченька...'
'Хр-р-р...'
'Если ты, пизззда... еще раз... хоть слово... хоть косо на мою девочку посмотришь... придушу. Я внятно говорю?'
'Хр!'
'Вот и хорошо. И еще- пикнешь, глаз на жопу натяну и моргать заставлю. Где куртка?'
'Хр.'
'А, понимаю, завалялась в шкафу... надо же! И в новый пакет упаковалась! Очень мило с её стороны. Так что смотри, курва... жить хочешь?'
