Теперь сопоставляем с аналогичным фрагментом из текста «Возражений…» Ответчика:
«Кроме того, ГБУ КК “Краевая техническая инвентаризация – краевое БТИ” отдел по городу Краснодару в письме с исх. № 13.18–05/1616 от 06.08.2019 разъясняет, что общая площадь лестниц и лестничных площадок многоквартирного дома литер “А”, расположенного по адресу: г. Краснодар, ул. Рашпилевской/Советская, д. 14/35, в справке БТИ по конструктивным и техническим параметрам многоквартирного дома от 22.08.2018 указана из материалов инвентарного дела и составила 309,9 кв. м, и в общую площадь лестниц и лестничных площадок многоквартирного дома литер А не входили пристройки литер “а”, “а1”, в том числе сгоревшее деревянное сооружение внутри двора литер “а2”, а в целом которые являются по факту деревянными сооружениями, расположенными внутри двора указанного многоквартирного дома по существу инвентарного дела и технического паспорта дома»[209] [выделено курсивом нами. – Б. Б.].
Думается, не надо доказывать, что между текстом судебного «Решения…» и «Возражениями на иск…» ответчика имеется существенное сходство.
Вместе с тем названное сходство не есть единственно проявление плагиата, но фактическое превращение суда в «соавтора» тех фальсификаций и домыслов, которые допускает в своем «цитировании письма краевого БТИ» И. В. Байков[210].
Вместе с тем обнаружением единственно сходства текстов «Возражений…» И. В. Байкова и судебного «Решения…» по иску Борисова Б. Б. «приключения» с текстом «Решения…» не исчерпываются. Ведь это не просто «некритический плагиат» из вольного цитирования документа, изъятый из позиции Ответчика по делу и превращающий судью в соучастника осуществленной Ответчиком фальсификации документа.
Нет, дело не обстоит так просто. И суть заключается в том, что названный текст, увы, что называется, «слово в слово» был перенесен в данное «Решение…» Первомайского районного суда из другого «Решения…», созданного также в Первомайском районном суде, но в итоге рассмотрения другого, аналогичного дела. Цитируем фрагмент из соответствующего документа:
«В соответствии с представленным в материалы дела письмом № 18–05/1616 от 06.08.2019, подготовленным ГБУ КК “Краевая техническая инвентаризация – краевое БТИ”, отделом по городу Краснодару на запрос ООО “ГУК – Краснодар” общая площадь лестниц и лестничных площадок многоквартирного дома литер “А”, расположенного по адресу: г. Краснодар, ул. Рашпилевской/Советская, д. 14/35, в справке по конструктивным и техническим параметрам многоквартирного дома от 22.08.2018 указана из материалов инвентарного дела и составила 309,9 кв. м., и в общую площадь лестниц и лестничных площадок многоквартирного дома литер “А” не входили пристройки литер “а”, “а1”, в том числе сгоревшее деревянное сооружение внутри двора литер “а2”, а в целом которые являются по факту деревянными сооружениями, расположенными внутри двора указанного многоквартирного дома по существу инвентарного дела и технического паспорта многоквартирного дома»[211].
Таким образом, сие уже – не просто «плагиат», но «судебный коллективизм», во главе которого оказывается не «закон», а фантазии г-на И. В. Байкова, превратившиеся (приняв статус закона), благодаря основаниям ч. 2 ст. 61 ГПК РФ, в обязательные для учета при принятии судебных решений факты.
Четвертое обстоятельство, называемое в судебном «Решении…» в качестве основания в отказе истцу в удовлетворении его иска, определяется содержанием дополнительной судебной пожарно-технической экспертизы.
Текст судебного «Решения…» специально заостряет вопрос на том, что:
«В соответствии со ст. 87 ГПК РФ в случаях недостаточной ясности или неполноты заключения эксперта суд может назначить дополнительную экспертизу, поручив ее проведение тому же или другому эксперту. В связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу, проведение которой поручается другому эксперту или другим экспертам.
