Юрка огляделся.
– Неплохое место. Сядешь вот под этим кустом, – он показал Валерке, где будет будущая засидка. – Обзор хороший. Если хочешь, можешь на плесе охотиться, а я здесь. Мне все равно – Юрка посмотрел на друга.
– Да нет. Я здесь посижу. Мне это место тоже нравится. И битый зверь не потеряется, течения ведь в канаве нет. А на реке сделаю что-нибудь не так – и привет. Бобр потонет, ты же первым ругаться станешь. Жалко будет потерянного кастера.
– Хорошо, – согласился Юрка и похлопал Валерку по плечу.
– Готовь место для охоты. Подходить будешь вот с этой поляны. От тех кустов, – объяснял он. – Как я рассказывал, иди медленно и, главное, не спеши. Не к девкам подкрадываешься, к бобрам.
– Я все давно понял. – Валерка подошел к кусту. Сел рядом с ним на землю и, как делал до этого на реке Юрка, попробовал поцелиться из ружья.
Канава хорошо просматривалась. До противоположного берега было всего каких-то десять-пятнадцать метров.
– Стрелять можешь, если бобрики у того берега плавать будут.
Валерка обернулся.
– Нежелательно конечно. Хотя, – Юрка задумался, – бей! Если что – достанем. Ну, хватит рассиживаться. Пора и уток погонять. Дело к обеду, а мы еще без трофеев.
Ребята аккуратно, идя друг за другом, отошли от канавы.
– Давай по реке чуток еще пройдем. – Юрка проверил оружие. Заряжено. – Бобров глянем и уточек прошерстим. А ты нули-то вынь из стволов. – Юрка кивнул на Валеркину двустволку. – В чирка пулей «Вятка» вряд ли попадешь, – он улыбнулся.
Валерка переломил ижевку и поменял патроны.
– Пятерки хватит?
– Вполне.
Только зарядились, как пара чирят зашла над ребятами. Они присели. Утки на втором круге резко снизились.
– По второму бей. Вторым должен селезень лететь, – командовал Юрка. Валерка послушал его и сделал дуплет по уткам. Упала на землю вторая. Когда они подошли к битой птице, на траве лежала уточка-самочка.
– Одним выстрелом сразу наповал весь будущий выводок. – Юрка поднял чируху. Взял пальцами за клюв. Подержал птицу на весу. Клюв выдержал и не сломался. – Старенькая уточка. Если бы клюв треснул, значит, молодая, – продемонстрировал он знание предмета «Биология птиц». – На втором курсе тебя этому дядя Сева научит.
– Геннадий Иванович?
– Он родимый. А ты в какую птицу целился? В первую?
– Кажется, в первую. – Валерка положил уточку в карман бушлата.
– А почему вторая упала?
– Получается, в нее дробь попала. Ты так и хотел.
– Черт с ней. Не волнуйся. Не мы, так ее бы другие грохнули. Местные охотники сейчас по всему, что движется, стреляют. Конечно, кроме парохода и самолета. Пойдем лучше еще один поворот реки посмотрим. Тот, что впереди. – Юрка махнул рукой в сторону речной петли. – Место там вроде неплохое.
Так и оказалось. Речной поворот был еще одним бобровым плесом.
– Оставим на потом. Сначала бобриков перебьем поближе к стоянке, а потом можно и сюда сходить.
Стая уток-шилохвостей закружилась над плесом. Ребята сделали по ним каждый по дуплету. Были сбиты селезень и уточка.
– Неплохо, – высказался Юрка.
– Ужин уже есть, если даже бобра не добудем.
– А вот если добудем, то уток в семью отнесем. Кишки вынем и в снег закопаем. За неделю им нечего не сделается – холодно. Ладно, пора возвращаться.
Пообедав консервами и выпив чаю, парни сели у костра. Разговаривали.
– Тихо! – Юрка прислушался. – Слышишь, рябчик свистит?
Валерка покачал головой.
– Нет!
Юрка достал манок.
– Всегда с собой ношу, так к карману нагрудному и привязан, – прошептал он. – Незаменимая для охотоведа вещь. Особенно весной. Они сейчас дурные, рябчики. Свистнешь разок – и стреляй.
– А я слышал, что рябчики моногамы, поэтому весной на них охота и закрыта. – Убьешь одного – накрылся весь выводок.
Юрка, который только что хотел манить рябчика, остановился. Посмотрел на Валерку и вынул свистульку изо рта.
– Ну, ты даешь! Моногамы. А кто это доказал? Наши ученые. Так им я не верю. Тетерев и глухарь полигамы, а рябчики моногамы.
– У тех тока ярко выражены, – пытался спорить Валерка.
– Тока. Да я на первом курсе в одном обособленном среди полей лесочке за весну всех рябчиков выбил. Специально с целью эксперимента.
