Он несколько раз моргнул, желая выбросить видение из головы. Когда он вновь посмотрел в глаза девочки, там была иная картинка – что-то совсем уж невероятное.
Он видел себя молящим о пощаде, рыдающим, ползающим на коленях.
Жалким.
Потерянным.
– Это что, какая-то дурная шутка? – Голос Драгоша дрожал от ярости и еще от какого-то неприятного чувства, о котором он даже думать не хотел. Он отвел взгляд от глаз девочки и уставился на Фабьена. – Что все это значит, я тебя спрашиваю?
– Ваше будущее, сир, – побледнев, пролепетал Фабьен. – Ребенок... понимаете, это оракул. Она показала мне, как я стою вот на этом самом месте, а вы смотрите в ее глаза и видите в них свое будущее и оно вас очень радует. Я решил, что должен этого ребенка, сколько бы мне это ни стоило, преподнести вам в подарок.
Кровь Драгоша превратилась в раскаленную лаву. За такой подарок этого идиота, не сходя с места, следовало бы убить.
– Ты, наверное, ошибся, – зловеще прошипел Драгош.
– Нет! – выкрикнул Фабьен, хватая девчонку и сильно встряхивая ее. – Покажи мне еще раз! Докажи, что я не ошибся, чертова тварь!
Драгош с каменным лицом наблюдал, как Фабьен вперился взглядом в глаза ребенка и вдруг испуганно вскрикнул. Этим он сказал Драгошу все, что тот хотел знать. Фабьен, бледный как полотно, отпрянул, словно увидел свою смерть.
– Не понимаю, – пробормотал он. – Все поменялось. Поверьте мне, сир! Я не понимаю, как она могла поменять картину будущего, но сейчас эта проклятая ведьма лжет!
– Уберите ее, – глухо прорычал Драгош, бросив взгляд на агента безопасности, державшего девочку. – Буду уезжать – возьму ее с собой, а до той поры видеть ее не хочу.
Агент кивнул и поволок девочку к дому.
– Сир, умоляю... – заныл Фабьен. – Простите меня... неприятное недоразумение.
– С тобой я разберусь позже, – не скрывая угрозы, оскалился Драгош.
Он решительным шагом направился к дому, как никогда горя желанием продемонстрировать свою силу и власть каждому, кто прибыл на эту встречу.
Было совершенно темно, когда Нико и Рената подъехали к месту, которое Гидеон вычислил как одно из загородных поместий Эдгара Фабьена. Глава Темной Гавани Монреаля, очевидно, владел достаточно обширным участком земли в дикой местности к северу от города: вековые вечнозеленые сосны и ели и ни единой живой души, за исключением редких оленей и лосей, уносившихся стрелой, едва учуяв запах вооруженного вампира, крадущегося по их девственной территории.
Уже несколько минут Николай вел разведку, подбираясь к двухэтажному бревенчатому дому, темный силуэт которого маячил среди густых деревьев. Узкая накатанная дорога, по которой могла проехать только одна машина, извиваясь, тянулась к строению. Нико, скрываясь за деревьями, прошел немного вдоль дороги, пока не заметил двух агентов безопасности в черной форме, стоявших у разделительного знака, и три больших черных «хамви», припаркованных вереницей прямо у входа в дом. Еще трое охранников с карабинами M-16 на изготовку стояли у дверей, и по охраннику у восточной и западной стен.
Нико не сомневался, что дом охраняется со всех сторон, и все же зашел с задней стороны, не чтобы убедиться в этом, а скорее ознакомиться с местностью. Вначале он услышал тихий плеск воды, а затем увидел озеро, небольшой причал в трехстах ярдах от дома и еще пару вооруженных агентов.
«Черт!»
Непросто будет проникнуть в логово Фабьена и тем более арестовать его хозяина. Прежде ему с товарищами придется уничтожить серьезную линию защиты. Нельзя сбрасывать со счетов и тех неизвестных, что прибыли сюда прошлой ночью вместе с главой Темной Гавани Монреаля. Захватить Фабьена, не вызвав шумихи в среде гражданских Рода, практически невозможно. Задача усложняется еще и тем, что при таком раскладе нужно найти и спасти Миру. «В общем, ночка предстоит жаркая», – заключил про себя Нико.
И еще эта ситуация с Ренатой.
Никогда Николай не попадал в такое неловкое положение: он провел с Ренатой целый день, зная, что обманывает ее. Он хотел рассказать ей после того, как они закончили заниматься любовью, когда она дала ему свою кровь и кровная связь соединила их навечно. Тысячу раз он порывался рассказать ей правду, но ради ее же безопасности каждый раз себя останавливал. Николай надеялся, что она правильно поймет его, возможно, даже будет благодарна за то, что он заставил ее ждать, пока он выяснит, где прячут Миру, пока он с товарищами разработает план ее спасения.
