На сцене подвального джаз-клуба, затерянного где-то на одной из улиц Монреаля, певица с ярко-алыми губами томно пела в микрофон о жестокости любви. И хотя знойно-страстный тембр ее голоса был приятным, слова о крови, боли и наслаждении глубоко прочувствованными, Нико ее не слушал. Его интересовало другое – знает ли она или кто-нибудь из собравшихся в клубе людей, что они делят жизненное пространство с вампирами.
Можно было с абсолютной уверенностью сказать, что две девушки, сидевшие в темном углу и потягивавшие розовый мартини, даже не догадывались об этом. Их плотным кольцом теснила четверка ухоженных парней, затянутых в черную кожу, они в течение пятнадцати минут без особого успеха, с трудом отводя жадные взгляды от яремной вены на шее девушек, пытались их закадрить. Было очевидно: вампиры уговаривают своих потенциальных доноров вместе с ними покинуть клуб, а девушки не соглашаются.
Нико усмехнулся про себя: «Дилетанты».
Он заплатил за пиво, которое осталось нетронутым на барной стойке, и неспешно направился к столику в углу. Тем временем девушки встали и, хихикая, нетвердой походкой устремились в сторону туалета, быстро затерявшись среди толпившихся в слабо освещенном коридоре.
Нико сел за столик и непринужденно откинулся на мягкую спинку дивана:
– Привет.
Четверо вампиров молча смотрели на него, мгновенно узнав в нем своего. Нико взял в руку и поднес к носу высокий бокал со следами помады по краям, втянул в себя сладковато-фруктовый запах напитка, поморщился и отставил бокал в сторону.
– Одно слово – люди, – тихо произнес он. – Как они могут пить такую дрянь?
Четверка настороженно молчала, пока Нико внимательно рассматривал их – очевидно, очень молодые и, очевидно, гражданские. Самый крупный из них, с узко выбритой полоской под нижней губой, посмотрел на Нико и кашлянул, прочищая горло. Он, разумеется, сразу понял, что Нико не местный и далеко не гражданский.
Парень насколько мог придал лицу суровость и кивнул в сторону коридора.
– Мы первые познакомились, – сказал он. – С теми девчонками. Мы первые к ним подсели. – Он снова кашлянул, словно призывая товарищей его поддержать. Но они с этим не торопились. – Пойми, парень, мы первые. Они сейчас вернутся и уйдут с нами.
Николай рассмеялся: его забавляла жалкая попытка юнца застолбить свою территорию.
– Ты мне не соперник в битве за добычу. Расслабься. Меня ваши девчонки не интересуют. Мне нужна информация.
За вечер он успел обойти не одно подобное заведение; он искал место, где собираются вампиры, охотящиеся за кровью, он надеялся столкнуться с кем-то, кто выведет его на вампира по имени Сергей Якут.
Непростое это было дело – найти того, кто не хотел, чтобы его нашли, особенно такого скрытного, ведущего кочевой образ жизни вампира, как Сергей Якут. То, что он в Монреале, Нико знал точно. Не далее как пару недель назад он говорил с неуловимым вампиром по телефону, сообщил, что ему угрожает опасность, что, по всей видимости, кто-то ведет охоту на самых сильных и малочисленных представителей Рода – вампиров первой генерации, G1, к которой принадлежал и Якут и которых насчитывалось не более двадцати.
Чья-то невидимая рука планомерно, одного за другим уничтожала их, очевидно стремясь искоренить окончательно. Только за последний месяц было убито несколько G1. Перед Николаем и его оставшимися в Бостоне собратьями по оружию – все они были хладнокровными и искусными воинами, составлявшими небольшое боевое подразделение, получившее название Орден, – стояла задача найти и уничтожить неуловимых убийц G1. Поэтому было принято решение вступить в контакт со всеми оставшимися в живых вампирами первой генерации и заручиться их поддержкой.
Но Сергей Якут не выказал особого желания сотрудничать и предложение Ордена прибыть в Бостон для переговоров отклонил. Он заявил, что никого не боится, кроме того, у него есть надежные телохранители, способные его защитить. Николая отправили в Монреаль с целью убедить Якута сотрудничать. Нико был уверен: как только Якут узнает о масштабах угрозы, нависшей над Орденом и всем Родом вампиров, он непременно станет их союзником.
