Политика и литературная традиция. Русско-грузинские литературные связи после перестройки - страница 120
1924 год. В июне правительством СССР утверждено положение о Центральном издательстве народов Союза ССР. Спустя пять лет в «Литературной газете» будут опубликованы данные, подводящие итоги его работы: издано 2752 наименования книг более чем на 50 языках, общим тиражом более 11 миллионов экземпляров, на базе издательства периодически выходят 9 журналов и 12 газет…[216]
За всю историю межлитературных связей на постсоветском пространстве переводческий процесс явился самым масштабным по объему и значимым по качеству, самым ярким в сравнении с предыдущим (имперским) и последующим (постсоветским) периодами: «С XVIII по XX век объем переводной литературы нарастал лавинообразно» (Багно, 2014. C. 18). Переводы служили чуть ли не главным мирным орудием-скрепой в объединении разных этносов и культур в едином советском пространстве. Этого требовала имперская природа Советского Союза (Martin, 2001). Плодом активного переводческого процесса стала продукция ряда известных советских издательств, таких как «Всемирная литература»[217], организованное в 1919 году по инициативе Горького, а позже – издательства «Советский писатель», основанного в 1934 году. Около 40–50 % продукции издательства составляли книги писателей советских республик, переведенные на русский язык (Многонациональная советская литература, 1982. С. 11). Литературные переводы зачастую впервые появлялись в альманахе «Дружба народов», основанном в 1939 году. Затем он стал ежемесячным журналом:[218]
В исторически сжатые сроки в стране создается первоклассная школа перевода с языков народов СССР – значительный, внеидеологический вклад в культуру. Кроме «ДН», служившей своего рода первопроходцем и оперативным каналом связи с национальными литературами, при издательствах работали редакции переводной литературы (в одном только «Советском писателе» ее план насчитывал до 150 названий ежегодно), а в Литературном институте им. Горького создается кафедра художественного перевода, на которую в качестве преподавателей привлекаются такие выдающиеся практики и теоретики переводческого искусства, как Н. Любимов, Л. Озеров и др. (Эбаноидзе, 2002. № 6. C. 18–30).
Переводческий процесс являлся отлаженным механизмом. Среди большого объема литературы выбирались, а затем предлагались для перевода те или иные произведения. За выбором могли стоять различные мотивы, начиная с образовательно-просветительских и заканчивая идеологическими. Затем следовал уже сам заказ. Несколько переводчиков могли предложить свою работу. Перевод оплачивался государством. Последним этапом был выбор лучшего варианта из представленных, и происходило это на конкурсной основе. Конкретным примером служит организованная в 1954 году в Союзе писателей Комиссия по литературам народов СССР. В ее составе работала отдельная группа – Комиссия по грузинской литературе. Председателем этой Комиссии должен был быть авторитетный русский советский писатель, имеющий очень плотные творческие связи с Грузией (переводы с грузинского, произведения, посвященные Грузии, поездки). Первым председателем Комиссии был Н. С. Тихонов, позже его сменил К. М. Симонов:
Только из одних переводов, блестяще выполненных Тихоновым, можно было бы составить полновесную и прекрасную антологию грузинской поэзии, в которую вошли бы творения грузинских классиков и лучших представителей советской литературы (Богомолов, Миминошвили, 1977. C. 42).
Секретарем Комиссии избирался авторитетный грузинский писатель со знанием русского языка. На заседания Комиссии приглашались ведущие переводчики, а также двуязычные представители из советских республик, в нашем случае – из Грузии. Комиссия обсуждала интересные явления и новинки грузинской литературы; периодически объявлялись конкурсы на перевод того или иного произведения. Часто конкурсы проводились совместно с грузинским издательством «Мерани», победителям присуждались премии (первая, вторая или поощрительная). Например, Анаида Николаевна Беставашвили, филолог и переводчик, которой принадлежат переводы произведений Ч. Амирэджиби, Г. Асатиани, Н. Бараташвили, Д. Джавахишвили, Э. Кипиани, С. Клдиашвили, Г. Чиковани, О. и Т. Чиладзе, Д. Шенгелая и многих других грузинских писателей, рассказывает о переводе стихотворения Н. Бараташвили «Мерани»:
