Глава 20
Четвертое измерение
В вестибюле двадцать первого дома царил полумрак. Из-за смерти Джона у подъезда дежурили полицейский и репортеры; друзей и зевак пока держали в стороне.
Нащупывая запасной ключ, Майк медленно прошел по коридору. Худая фигура еще хранила благородный отпечаток перенесенного испытания, а потому мистер Веджвуд выглядел неприступным, как человек в большом горе. Он вставил ключ в замок, но тут из лестничной темноты выступила чья-то тень, нерешительно спустилась к нему. Джина.
Она похудела и будто сжалась, прежняя спокойная уверенность исчезла. Перед ним стояла прелестная юная девушка, без капли властности.
— Здравствуй, Майк.
Ему стало неловко. Лучше бы она не приходила…
— Здравствуй, Джина.
Наступила мучительная тишина. Джина в нерешительности застыла на нижней ступеньке.
— Рада, что тебя освободили.
— Спасибо.
— Джон умер. Какой ужас… — Ее голос дрожал.
У Майка не было сил на новые переживания, он чувствовал себя таким больным и раздавленным, что казалось — настань Судный день, Майка просто не заметят; а потому невежливо повернулся к Джине спиной.
— Да, ужасно, — бросил он через плечо и отпер дверь.
Майк не стал входить в квартиру сразу, а виновато обернулся. Луч света из дверного проема выхватил ее лицо.
— Я устал, старушка, — смущенно произнес Майк. — Безнадежно устал.
Он вошел внутрь, закрыл дверь. Джина медленно побрела вверх по лестнице.
На пороге гостиной Майк неожиданно замер. Там в полном одиночестве сидел мистер Кэмпион.
— Выпьешь? — предложил гость, отсалютовав стаканом.
Не говоря ни слова, хозяин налил себе виски из графина, разбавил водой из сифона, угостился сигаретой. Так же молча сел, наполовину осушил стакан — и лишь потом посмотрел на приятеля. В глазах Майка мелькнула тень прежней вальяжной шутливости.
— Ну и дела, — сказал он.
— В известном смысле лучше не придумаешь, — неодобрительно пробормотал мистер Кэмпион. — Мы не могли притащить его в суд, даже если бы хотели.
— Александр мне рассказал. — Майк покачал темной с проседью головой. — Пока он с тобой разговаривал, я прятался в его клубе от репортеров. Бедный кузен! Похоже, он очень расстроен. Предвкушал блистательную речь в мою защиту. Прости, что я не повидал тебя, но мне уже сообщили и про «Жуира», и про пожарную лестницу, и…
— …и про дверь в вечность. Да, я забыл, об этом ты еще не знаешь. Джон был непростым орешком. Все к лучшему.
— Самоубийство, да? — с тревогой спросил Майк. — Кузен Александр был на удивление немногословен по этому поводу. Что именно произошло? Как Джон умер?
Мистер Кэмпион пригубил виски.
— Сегодня в девять утра Джон набрал воду в ванну и заперся изнутри — скорее по привычке, поскольку миссис Пил вызвали к родственнице. Он был дома один, а потому зажег колонку самостоятельно. Закрытое окно почему-то заело. Джон оказался в замкнутом помещении наедине с кошмарной смертоносной штукой из меди — я имею в виду допотопную газовую колонку; тот еще раритет. Вода, как тебе известно, поглощает запах угарного газа, а для отравления достаточно совсем немного этой гадости. Словом, когда часов в одиннадцать миссис Пил приехала назад, ванная была закрыта и на стук никто не отвечал. Экономка вызвала коменданта, они выбили дверь. Джон лежал в ванне, голова под водой. Надышался газа, потерял сознание, ушел под воду. Утонул, собственно.
— Похоже на несчастный случай. — Майк утомленно потер лоб. — А как я… В смысле, при чем тут я?
— У миссис Пил хватило ума не подымать шум. Она позвонила Таннеру, тот мигом прилетел и обнаружил полотенце в вытяжной трубе. До нее легко достать с пожарного выхода. Пара-тройка нюансов — и Таннер начал подозревать, что совершил ошибку. А очень скоро был уже в этом уверен. Тут еще я поведал ему небольшую байку, имеющую отношение к делу, и он наконец довершил необходимое. В полиции, знаешь ли, не хотят осудить невиновного; по их словам, они этого как огня боятся.
