— Старейшины желают слышать содержание требуемого акта.
— Я уже многократно присылал его во дворец.
— Старейшины во дворце не живут.
Веселицкий кивнул Дементьеву. Тот достал из портфеля акт и, чётко выговаривая слова, прочитал его.
— Находите ли вы что-либо противное магометанскому закону? — спросил Веселицкий.
— В этом зале, по его малости, не смогли разместиться все старейшины, — сказал Мегмет. — Но им тоже следует знать содержание акта. Оставьте его нам.
— Хорошо, мы даём вам акт... (Дементьев сделал несколько шагов, протянул бумаги переводчику Идрис-аге). Но я прошу ещё раз разъяснить всем, кто отрёкся от Порты, — жёстко сказал Веселицкий, — что вольность Крыма и его защищение от турецких происков не могут быть полновесны без уступок известных крепостей!..
Через два дня в дом резидента пришёл Темир-ага.
— Старейшины постановили, что уступка противна нашей вере, — сказал он, возвращая акт.
* * *
Февраль — апрель 1772 г.
Статский советник Иван Матвеевич Симолин, посланный Паниным в помощь Румянцеву, прибыл в Яссы в конце февраля. Передав генерал-фельдмаршалу рескрипты Екатерины, письма Панина, Чернышёва, прочих частных лиц, Симолин, в добавление к написанному Паниным, подробно рассказал о плане открытия переговоров.
Румянцеву план понравился, и он в тот же день отправил прусского нарочного, специально приданного Симолину послом Сольмсом, в Шумлу, где располагалась главная квартира верховного везира Муссун-заде. Оттуда курьер проследовал в Константинополь, где вручил шифрованное письмо прусскому послу в Турции графу Цегелину. Сольмс, ссылаясь на повеление короля Фридриха II, предлагал Цегелину выступить вместе с австрийским послом Тугутом посредниками в организации переговоров между Россией и Портой.
Цегелин увиделся с Тугутом и в неторопливой беседе объяснил цель своего визита.
Осторожный Тугут выразил сомнение, что их посредничество может принести успех, ибо очевидно, что Турция, не добившись никаких приобретений в этой войне, будет вынуждена подписывать невыгодный для себя мир.
— До мира ещё далеко, — возразил Цегелин. — Однако вы не станете спорить, что турки сами изнемогают от бесконечности войны. А поскольку нынешний везир — не чета прежним бездарностям, то, как разумный политик, он должен благожелательно воспринять нашу медиацию... Ведь речь пока идёт не о мире, а только о перемирии.
Цегелин оказался прав — Муссун-заде благосклонно отнёсся к предложению послов, и в Яссы прусский нарочный вернулся с личным представителем везира, передавшим Румянцеву письмо с согласием начать переговоры о заключении перемирия. Причём великий везир предложил фельдмаршалу самому выбрать место будущих переговоров.
Пётр Александрович проявил снисходительность: в ответном письме назвал два города — Бухарест и Журжу, — а последнее слово оставил за Муссун-заде. Кроме того, он указал пять пунктов условий, на которых, по его мнению, можно было заключить перемирие: срок перемирия устанавливался до 1 июня (правда, если конгресс затянется — он мог быть продлён); положение армий обеих сторон на всё время перемирия оставлялось в нынешнем состоянии, без всяких передвижений; выговаривалась свобода и безопасность для посылки нарочных из Журжи через Константинополь в Архипелаг[19], где находился командовавший тамошними российскими морскими и сухопутными силами генерал-аншеф граф Алексей Григорьевич Орлов; перемирие должно было распространяться и на Чёрное море (чтобы лишить турецкий флот возможности подкреплять свои войска и крепости на побережье); наконец, предлагалось воздержаться от военных действий на Кавказе. Муссун-заде согласился с такими условиями, местом переговоров выбрал Журжу, а своим представителем назначил Абдул-Керим-эфенди.
Перед отъездом Симолина в Журжу Румянцев вызвал его к себе.
— Мне ведомо, — сказал фельдмаршал, — что ваше собственное благоразумие и долговременная практика возвысили ваше сведение в делах политических. Поэтому помогать моим советодательством я не имею нужды. Но как уполномоченный её величеством к постановлению генерального перемирия — хотел бы вручить некоторые предписания... — Румянцев придвинул Симолину запечатанный красным воском пакет. — Здесь всё подробно изложено в письменном виде... Кондиции, что предлагаются с нашей стороны, ничего противного с предложениями, отправленными от Порты, не содержат. И, судя по последнему письму визиря, он на такие кондиции согласный.
