Кроме акта хан должен был прислать в Петербург «особливую грамоту», в которую вносились как содержание акта, так и прошение о российском покровительстве. Эта грамота будет оставлена в столице навсегда «залогом его обязательства», а акт депутаты привезут назад для «хранения в крымском архиве».
На заседании Совета особо подчёркивалось, что российскую ногу необходимо оставить в Крыму навечно, для чего следовало начать убеждать татар об уступке крепости и порта на побережье Чёрного моря.
— По свойственному татарским народам небрежению размышлять о будущих приключениях, — говорила Екатерина, — а также по излишнему уважению только дел текущих будет трудно уговорить их на сию уступку... Но самое большое неудобство причиняет дарованная им независимость! Ибо теперь хан может потребовать собственного соглашения с Портой об отторжении. А этого допустить совершенно нельзя!.. При настоящем положении наших с татарами дел я менее всего собираюсь позволить крымцам непосредственно трактовать с Портой о признании приобретённой нами им независимости. Оное трактование я присваиваю себе!.. И делаю это потому, что турки могут обговорить отторжение татар такими кондициями, что и свои гарнизоны повсюду в Крыму разместят. А гарнизоны должны быть только наши!.. И чем скорее князь Василий Михайлович достанет крепость и порт — тем лучше.
— Мне думается, ваше величество, — доверительно сказал Вяземский, — что для пущего приласкательства татар и облегчения предстоящих уговоров надобно не лишать хана тех доходов, что раньше поступали в крымскую казну. И даже добавить их!.. Как известно, в Кафе, где лучший на полуострове торг отправлялся, все пошлины и разные сборы поступали в казну турецкого султана. И лишь небольшая часть из них — хану и тамошним знатным мурзам... Ныне же, до признания Портой крымской независимости, мы могли бы по военному праву принадлежащие ей доходы — как неприятельские! — употребить на защищение самого Крыма. А когда ханские депутаты заключат с Россией договор, то оставить все доходы в полном владении хана и общества.
Екатерина согласилась, что это предложение разумно и весьма дальновидно...
Вместе с высочайшими рескриптами Долгорукову было послано указание о «преклонении татар к признанию нужды в занятии в Крыму одной крепости и порта. И чтоб просить о том стали по внутреннему удостоверению, что такая ограда от турецких покушений и нападений всегда продолжаема быть долженствует...».
* * *
Август — сентябрь 1771 г.
Август в Крыму выдался жарким... С выгоревшего неба — ни тучки, ни облачка — немилосердно палило солнце. Горячий тугой воздух дурманил голову. Солдаты, родом из северных губерний, непривычные к здешнему климату, тяжело переносили одуряющий зной; а те, кто послабее, падали от тепловых ударов... Полевые госпитали были переполнены больными моровой язвой... В лагере под Кафой — безжизненное уныние.
Но сама Кафа оживлённо бурлит: к провиантским складам отовсюду тянутся местные жители.
Полученный в середине месяца Долгоруковым рескрипт предписывал все захваченные товары отдать прежним хозяевам без всякой контрибуции, а оставшиеся от убитых или сбежавших турок — взять для довольствия армии или распродать обывателям. (Товаров было много: 4500 пудов ржаной муки, 4 тысячи четвертей муки пшеничной, 8500 кулей сухарей, 50 кулей ячменя, много прочих припасов. Генерал-майор Якобий, назначенный комендантом крепости, самолично отобрал лучшие товары для армии, а остальные разрешил продавать).
21 августа пришёл долгожданный рескрипт о выводе армии из Крыма.
Долгоруков собрал генералов, объявил расписание: генерал-поручик Авраам Романиус отправлялся с корпусом в Польшу, генерал-поручик Берг — к Украинский линии, генерал-майор Прозоровский — на Днепровскую линию.
В Крыму оставался князь Фёдор Фёдорович Щербатов, произведённый за недавние подвиги в генерал-поручики. Согласно рескрипту, в его команду Долгоруков определил шесть пехотных и три кавалерийских полка, батальон егерей и артиллерию генерал-майора Тургенева.
— Всё, господа, — глухо произнёс Долгоруков, оглядывая загорелые лица генералов. — Волю государыни и наш долг мы исполнили — Крым покорили и от Порты отторгли!.. Пусть земля будет пухом тому, кто в ней остался. А остальным — честь и слава!.. Готовьте, господа, полки к маршу...
