— Хм, — буркнул Белинский. — Вот ради такой этажерки люди будут покупать газету?
— Не ворчи, Виса, — пожал ему плечо Николай Иванович. — Давай разгадывать слова.
— Ну, давай. Первое по горизонтали: «Парнокопытное животное». Их полно в мире, парнокопытных!
— Здесь всего 4 буквы…
— Значит, конь.
— Пальцем в небо! Конь — непарнокопытный!
— Хм… Ну, лось.
— Могло бы быть, только с четвертой буквы начинается слово по вертикали. Ты знаешь слова, начинающиеся с мягкого знака?
— А что это за слово? «Часть тела», из 5 букв. Бедро? Ребро?
— Палец?
— Позвольте дать вам подсказку, судари, — вмешался Макс. — Рациональнее всего начинать разгадывать слова, начиная с однозначного. Например, здесь есть столица Сардинии. И это…
— Милан? — предложил Надеждин.
— Турин, — буркнул Белинский. — Однозначно.
Макс покинул друзей через час, когда они одолели половину кроссворда — и то с его неназойливых подсказок.
Глава девятая
От кринолина к конке
Четвертое утро в николаевской Москве Городецкий провел сначала за столом у Олимпиады Модестовны (они завтракали и дружески пикировались — отчасти по-французски), а затем он приступил к разметке проволоки, опираясь на смутное впечатление от интернетовской картинки: то ли 10, то ли 20 обручей сделать? Или 12–15? Колебания его прекратились после измерения всей длины мотка: получилось 30 аршин, то есть около 20 м. При диаметре нижнего обруча 1,5 м длина его оказалась 4,7 м. Ну а выше 4,2 м, 3,7 м, 3,0 м, 2,4 м, то есть проволоки хватило на 6 обручей. Придется ее докупать. А может тогда сделать просто турнюр на попу и несколько обручей понизу? Ладно, буду пока рисовать эскизы и вымерять. Тем более, что спереди желательно сделать выемку без обручей — проще будет танцевать, да и ходить… Обедать он пошел в виртхаус, хоть гранддама его и улещивала.
— У меня будет не просто обед, а деловая встреча, — объяснил Макс. — Вы позволите потом заглянуть ко мне Лизе — на полчаса?
— Только без ваших мужских глупостей, — строго сказала Олимпиада, хотя в глазах ее Максу почудились бесенята.
— Мы намереваемся сшить платье нового фасона, — приглушенным голосом сказал Городецкий. — Первый удачный экземпляр презентуем вам, Олимпиада Модестовна.
— Это то, на чем вы будете зарабатывать деньги? — приглушенно спросила и она.
— Да, — шепнул Макс и вышел за дверь.
На обед была в этот раз свиная рулька, с которой он еле управился. Девушки предусмотрительно взяли одну на двоих и тихонько посмеивались, глядя как он отдувается. Хорошо, что он ограничился поллитром пива… Оглядывая зал, Макс вдруг наткнулся на ненавидящий взгляд позавчерашнего приказчика. «Лучшее — враг хорошего, дружок», — подумал он и спросил у Лизы:
— Паренек вас больше не беспокоит?
— Отвадил его герр Дитер, — улыбнулась она.
— А о каких подарочках шла речь?
— Пфф! — презрительно сморщилась Лиза. — Подсунул раз грошовый платок с распродажи, который пришлось взять во избежание ссоры…
В комнате у Макса Лиза с любопытством огляделась и заключила:
— Чистенько у вас, Максим. Диван удобный. И мебель из красного дерева… А это та самая проволока? И как я должна ее перевязывать?
— Вот мой эскиз. Он вам понятен?
— Мы должны сделать такую кольчатую клетку? Ходить в ней, наверно, можно, а как садиться?
— При усаживании кольца легко соберутся вместе и беспокойства не причинят.
— Что-то верится с трудом…
— Сделаем, накинем сверху платье, подвигаетесь в нем и поверите. Но пока надо вас обмерить.
— Это ни к чему: свои размеры я знаю досконально.
— Тогда говорите, а я их проставлю на эскизе… Хорошо. Теперь вот еще что: сооружать платье мы ведь будем здесь, больше негде? Значит, нам надо заинтересовать Олимпиаду Модестовну. Давайте пообещаем ей такое же платье?
— Это можно, — согласилась Лиза. — Но материя пусть будет ее.
— Тогда пойдемте говорить с ней, а потом вы снимете с нее размеры…
Итогом оживленных переговоров с хозяйкой стало ее согласие на воскресную деятельность Макса и Лизы в его комнате — под надзором Маланьи. После ухода Лизы Городецкий малость полежал на диване, все еще переваривая плотный обед, но вскоре встал и подсел к столу: пора было составлять первую статью о цивилизации будущего. «Начну с железных дорог и конки», — решил он и взял из пачки бумаги первый лист, а также карандаш «Кохинур» и ластик (все купил еще позавчера, когда принялся за кроссворд). Были у него и гусиные перья с чернилами, но писать ими чисто он при первой пробе не научился.
