Пушки стреляли редко, красные, по-видимому, экономили снаряды. Но вот пулеметы – те не умолкали почти ни на секунду. Насколько мог рассмотреть Обердорф, на обращенном к нему борту их было два. Стало быть, на противоположном – не меньше. Да в каждой башне по пулемету. Четыре станкача на выгодной позиции… это плохо.
И нечего им противопоставить.
Противотанкового оружия спецгруппа не имела, а гранатами бронепоезд не взять.
Хотя…
– Возняцки! Собрать все гранаты! Рукоятки отвинтить, сами гранаты сложить в санитарную сумку. Медикаменты раздать солдатам. Взрывчатка у нас ещё есть?
– Пять шашек, герр лейтенант.
– То есть, около четырехсот грамм? Отлично.
Через несколько минут около ног лейтенанта стояла брезентовая сумка с гранатами и взрывчаткой. Обердорф наклонился и приподнял её. Около трех килограмм – уже кое-что!
– Построить солдат!
– Яволь, герр лейтенант! – вытянулся фельдфебель.
Несколько секунд – и шеренга пехотинцев выстроилась на небольшой полянке.
– Солдаты! Вы все видите, что там происходит. Наших товарищей предательски расстреливают в упор! И противопоставить этому мы ничего не можем. Ничего – кроме доблести германского солдата! Тому из вас, кто выполнит это задание, я лично – слово немецкого офицера, гарантирую Железный крест!
Словно аккомпанируя его словам, на насыпи гулко ударила пушка.
– Задача такова – скрытно подойти к бронепоезду и подорвать его колесную тележку. Заряд надо заложить с нашей стороны, тогда после взрыва, вагон наклонится в сторону леса, и его пушки и пулеметы будут смотреть в небо. Тогда они не смогут больше вести огонь по залегшей у моста пехоте.
Солдаты спецгруппы молча внимали словам своего командира.
– Заложить сумку, поджечь шнур – и быстро отбежать в сторону. Три килограмма взрывчатки – это серьезно, я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас пострадал. Если есть вопросы, задавайте.
Минута молчания – и вперед выдвинулся коренастый ефрейтор.
– Краузе?
– Я пойду, герр лейтенант.
– И я! – шагнул к ефрейтору худощавый солдат. Один из лучших следопытов, Макс Фарен.
– Я тоже! – ещё один солдат выдвинулся из строя.
– Спасибо, камераден, двух человек вполне достаточно, – поднял руку лейтенант. – Всем остальным занять свои места, наблюдать, при необходимости надо будет поддержать огнем наших товарищей.
А тем временем у насыпи продолжалось избиение залегших батальонов. Вгрызлись в землю саперные лопатки, спешно рылись укрытия. Но безжалостный свинец то и дело находил себе новую жертву, и тогда выпавшую из рук убитого лопатку, подхватывал его сосед. Солдаты постепенно зарывались вглубь земли. Так хотя бы от пулеметов можно будет спастись.
– Бользен! – не отрываясь от бинокля, позвал майор Штангер, командир второго батальона.
– Здесь, герр майор.
– Хорста не нашли?
– Нет, герр майор.
– Тогда принимайте его батальон.
– Яволь!
– Смотрите туда, – протянул руку Штангер. – Наши пушки на том берегу. После того, как русские вкатили туда парочку снарядов, там что-то должно было уцелеть. Это наш единственный шанс, обер-лейтенант! Распорядитесь собрать уцелевших артиллеристов, да и вообще всех, кто может управляться с орудиями.
– Яволь! – и его собеседник зашуршал песком, отползая в сторону.
Через несколько минут майор спустился ниже – в небольшую ложбинку, битком набитую солдатами. Все они угрюмо ожидали очередной шрапнели – скрыться от тяжелых пуль, падающих с неба, здесь было негде. Оставалось только молиться и ждать… очередного снаряда.
Здесь уже ожидали командира батальона девять солдат – все, кого удалось найти.
– Оставьте своё оружие здесь – там оно вам ни к чему. Разденьтесь – через мост не перейти, пулеметы красных простреливают его весь, поэтому будете переправляться вплавь. Задача ваша состоит в том, чтобы доползти до наших пушек и отыскать там хоть что-нибудь уцелевшее. Иного шанса заставить бронепоезд замолчать – у нас нет. До вечера здесь доживут немногие. Вы все видели, как русские накрыли тех, кто пытался спастись на берегу. И должны понимать, что никакой помощи нам ждать неоткуда. Со своей стороны могу обещать, что ваш подвиг будет достойно отмечен!
