— Надо что-то делать. По-моему, он притон у себя устроил. Целый день всякие темные личности ползают. Вся площадка в шприцах, подъезд совсем загадили. Я с Максимом лишний раз выйти погулять боюсь. Спускаюсь, а один прямо под почтовыми ящиками нужду справляет. Ужас… Замечание сделала, а он меня по матери.
Сосед Дима был чуть помладше Николая, жил вдвоем с пьяницей-матерью, ездил на лохматом «Опеле». Коля пересекался с ним несколько раз во дворе. Вид совсем не наркоманский. Скорее, скромный труженик мелкорозничной наркоторговли. «Пушер»-толкач. Поставщик удовольствия народу.
— Позвони Виталику, пусть посоветует, что делать. Или посадит его.
— Виталик наркоманами не занимается.
— Откуда ты знаешь, чем он занимается?
— Рассказывал.
— Все равно позвони.
Звонить не стал. На следующий день, увидев соседа возле машины, спустился и подошел к нему:
— Послушай, старина… Давай договоримся: дома не торговать. Мешаешь.
— Ты о чем? — недобро прищурился сосед.
— Знаешь о чем. Колоть тебя не собираюсь, но если еще один «баян» на площадке увижу — приземлю. Для начала «на сутки», потом по-взрослому. Камера будет с окнами на север. Веришь?
Судя по грустному выражению лица, сосед поверил. Догадался, что Танькин муж не простой человек. Простые люди таким языком не разговаривают. Конечно, со стороны Коли это было не очень разумно — расшифровка, но зато эффективно.
— А еще лучше — совсем завязывай. Рано или поздно оприходуют в пердильник.
Предупреждение подействовало. Шприцы с площадки пропали, а с Татьяной сосед вел себя исключительно вежливо. (Во, блин, вышла замуж за урода!)
Бизнес, преодолевая экономические колдобины и административные барьеры, потихоньку расширялся. С депрессивной окраины перебрались в центр, в здание загибающегося НИИ. Арендовали, конечно, не весь институт, а несколько кабинетов. Удобно. Вход на территорию по пропускам, на проходной — охрана, случайные люди в офис не проникнут. Работать старались с оптовыми покупателями, договоры с которыми и заключал вице-президент. Всем сотрудникам купили пейджеры и заказали визитки. Коля теперь сидел в отдельном кабинете, напротив кабинет Кошкина. Между кабинетами находилась приемная. Обоих обслуживала (в хорошем смысле слова) одна секретарша.
— Ну вот, — обвел руками новые апартаменты компаньон, — а ты говорил: театр, театр… В каком театре ты такое бы заработал? А то ли еще будет. Через год хату новую купишь. Зачем с тещей и бабкой ютиться?
Сам Кошкин уже вошел во вкус. Расселил коммуналку на Литейном в двух шагах от Невского, забабахал европейский ремонт, поставил сауну и гидромассаж. «Десятку» сменил на серебристый «Лендкрузер», на Новый год слетал с молодой супругой в тропики. Коля между делом поинтересовался, на какие такие шиши. Ведь оконный бизнес не позволял так шиковать. Вице-президент, к примеру, сидел на зарплате, пусть и высокой, но купить квартиру позволить себе не мог. Да что там квартиру — даже подержанный «Лендкрузер».
Кошкин, по обыкновению, от ответа ушел:
— Экономлю, Коляныч. И тебе советую, — подмигнул он, перебирая входящие в моду пластиковые карточки.
Коля формально оставался нанятым работником, поэтому потребовать от одноклассника подробного финансового отчета не мог. Не исключено, что Кошкин завел еще один бизнес на стороне, либо проворачивал какие-то крышно-оконные сделки сам, вне стен офиса, где появлялся все реже и реже. Впрочем, это его дело. Здесь бизнес отлажен, компаньон справится и сам, почему бы не заняться еще чем-нибудь прибыльным?
Вскоре фирму перерегистрировали в акционерное общество. Так гораздо солидней. Контрольный пакет, само собой, забрал учредитель Кошкин, десяток процентов достался Коле, остальные раскидали между сотрудниками, дабы чувствовали себя младшими партнерами и подходили к работе с душой, творчески.
Если материальное удовлетворение новая работа Коле более-менее приносила, то морального он по-прежнему не получал. И веди он бизнес один, без партнера, скорее всего, разорился бы, ибо бизнес требует развития, а Коле развиваться не хотелось. Да и воевать с налоговиками, санитарами, пожарниками и прочими сборщиками податей — дело не творческое, а, напротив, утомительное и неблагодарное. С бандитами проще договориться. Плюс неизбежные конфликты с клиентами и поставщиками. Чего ради? В тридцать лет превратиться в ходячий инфаркт миокарда? И это твоя голубая мечта? Конечно, ничто не приходит само собой, но… Не его это, не его. Не вдохновляет.
