— Товарищ полковник, не будет человек с вами общаться, у нас уговор, — доказывал Виталик.
— Ты что, в частной лавочке работаешь?! Ты в государственной структуре работаешь! Поэтому будь любезен. Имею право знать! А также контролировать и направлять!..
Пришлось знакомить. Перед контрольной встречей, естественно, поставил друга в известность.
— Ну идиот, Коль! Что поделать? У нас такие попадаются. Один умник, когда в начальники выбился, приказал собрать в актовом зале всю агентуру города. Хочу, мол, боевой настрой поднять, провести воспитательную работу, а лучших наградить почетными грамотами и подарками. Еле отговорили. И этот, наверное, из той же больницы выписался.
— Не волнуйся, познакомимся, — неожиданно быстро согласился Коляныч, — какие проблемы? Давай приглашай.
«Работать» предстояло с трудящимся, подозреваемым в торговле китайскими пистолетами. Трудящийся уже сидел в коридоре на кольце. К этому же кольцу планировали пристегнуть и Колю, дабы он выведал координаты секретного склада.
Но на сей раз шпион не надевал парика и не приклеивал усов. И костюмчик выбрал совсем не пацанский. Наоборот — очечки, шляпа, плащик, зонтик-тросточка. Белая рубашка, галстук. Типичный молодой профессор, оказавшийся по недоразумению в ОРБ.
— Где он? — спросил полковник, выслушав доклад Виталика о прибытии человека.
— В кабинете. Ждет указаний и инструктажа.
— Отлично.
Полковник проследовал в кабинет, приказав никого туда не пускать.
Коляныч сидел на краешке стула, нервно постукивая зонтиком по полу. При виде полковника он привстал, приподнял шляпу и мятным голосом поздоровался: — Добрый день. — Добрый. — Полковник пожал шпиону руку и уселся напротив. — Что ж, приятно познакомиться. Давай сразу к делу. В коридоре клиент сидит. По нашим данным, мастерит стволы и продает «мурманским». Надо выяснить, где мастерская или склад. А если получится — кому он конкретно толкал стволы. Познакомишься, скажешь, что тебя тоже подозревают. Ну, ты знаешь.
— Простите?.. — Коля посмотрел на полковника профессорским взглядом.
— Ну, либо другой предлог. Главное, постарайся не вспугнуть, он клиент ушлый. Почувствуешь, что на контакт не идет, выходи из игры.
— К-какой игры? Не пони-маю.
— Что ты не понимаешь?
— Во-первых, товарищ полковник, не «ты», а «вы», — Колина интонация из мятно-интеллигентной плавно превратилась в демократически-оппозиционную. — А, во-вторых, за кого вы меня принимаете?!
Станиславский, услышь он последнюю реплику, не задумываясь, отдал бы Коле все ведущие роли.
— Как за кого? За…
Полковник запнулся, пытаясь подобрать нужное слово. Потом растерянно обернулся и посмотрел на двери кабинета. Не перепутал ли?
— А кто ты?.. То есть вы?
— Я, вообще-то, преподаватель Университета, — продолжал «возмущаться» Коляныч, поправив очки, — меня вызвали повесткой, как объяснили — в качестве свидетеля, велели здесь подождать следователя. И вдруг заявляетесь вы и предлагаете мне, порядочному человеку, потомственному математику… стучать?! Вы в своем уме, товарищ полковник? Какой клиент, какие стволы?!
Полковник подскочил со стула, словно сел на гигантское жало. Ну точно, блин, двери перепутал!
— Простите, видимо, вышла ошибка.
— Какая ошибка?! — продолжал визжать «потомственный математик». — Это вот так, оказывается, наша милиция работает?! К людям стукачей подсаживает? Кошмар! Вот какая у нас демократия?! Да завтра об этом все газеты узнают! Как ваша фамилия?!
Коля полез за пазуху, чтобы достать блокнот с авторучкой. Полковник побледнел и попятился к двери:
— Нет-нет, мы так не работаем… Говорю, это недоразумение. Извините.
— В прокуратуре разберутся! Фамилию, будьте добры! Где мы живем?! Это же тридцать седьмой год! Ежовщина!.. Погодите, я этого так не оставлю! Куда вы?! Стойте!
Куда-куда. В коридор. К Виталику.
— Ты в каком кабинете сидишь?!
— В этом.
— А «барабан» где?
— Там же.
Не передаваемый словами мыслительный процесс на полковничьем лице. Тупик.
— Идите вы в задницу! Сами разбирайтесь! Вечером доложишь.
Контрольных встреч с Колей больше никто не проводил.
Как-то вечером, уложив Максима, Татьяна пожаловалась мужу на соседа, живущего над ними:
