Ледяная маска сползла с лица Джилли. Он протянул к дяде заметно подрагивающую руку и быстро произнес:
– Нет, нет, как я мог вам такое наговорить? Простите меня! Вы самый лучший и самый добрый в мире дядя!
Лорд Лайонел усмехнулся.
– Ей-богу, а ты умеешь красиво говорить! Оставь свои нежности, мой юный негодник, и даже не пытайся ко мне подольститься, потому что я отлично знаю – ты все равно переступишь через меня и настоишь на своем!
Герцог тоже издал нервный смешок.
– Да, пожалуй, вы правы, – согласился он. – Однако все равно я не должен был так с вами разговаривать!
– О, мужчина, готовый драться за свои взгляды, в любом случае достоин уважения, – хладнокровно откликнулся лорд Лайонел. – Но, Джилли! Этот тип Ливерседж! Ты хочешь, чтобы я стерпел то, что мне за моим же столом будет прислуживать преступник?
Герцог, мило улыбнувшись дяде, заметил:
– Пусть хоть что-то делает в благодарность за предоставленный ему кров. Уверен, он отлично нас обслужит. Кроме того, со мной Гарриет, и я никак не могу допустить, чтобы перед ней просто молча поставили тарелку!
– Гарриет! – воскликнул его светлость. – Боже мой, Джилли, почему ты мне раньше об этом не сказал? Я не переодевался после прогулки, полагая, что мы одни, но не могу же я в таком виде предстать перед Гарриет! Где она?
– Думаю, в комнате миссис Кемпси, сэр. Я уверен, она не будет возражать против вашего костюма.
– Это костюм для верховой езды, Джилли, и было бы крайне невежливо с моей стороны выйти в нем к столу в присутствии твоей невесты! – провозгласил лорд Лайонел, спеша к двери. – В самом деле, мальчик, ты чересчур небрежен! Извинись за меня перед Гарриет и скажи, что я вас не задержу! – Он отворил дверь, но остановился на пороге, заметив, как Ливерседж открывает тяжелую двойную входную дверь. – Кто, черт возьми, мог явиться к нам в такое время? – раздраженно проворчал Лайонел. – Я надеюсь, у этого парня хватит ума выпроводить гостей, кем бы они ни были!
Но Ливерседж был лишен малейшей возможности оправдать надежды лорда Лайонела. Не успели двери приоткрыться, мимо него в вестибюль бесцеремонно протолкался лорд Гейвуд.
– Извести герцога о том, что с ним желает поговорить лорд Гейвуд! – сквозь зубы процедил он. – И не говори мне, будто его нет дома, потому что я отлично знаю – он здесь!
– Гейвуд, что все это означает? – возмутился лорд Лайонел. – Если вам нужен Сэйл, то он здесь и, вне всякого сомнения, будет рад вас видеть. Нет ни малейшей нужды в столь дурных манерах, которыми так любит красоваться современная молодежь. Отдайте швейцару шляпу и пальто и не пытайтесь просверлить меня взглядом!
Лорд Гейвуд кипел от ярости, но отповедь человека, всегда внушавшего ему благоговейный ужас, заставила его взять себя в руки.
– Я не знал, что вы тоже здесь, сэр, – заикаясь, пробормотал Гейвуд.
– Полагаю, что не знали, хотя не понимаю, какое это имеет значение! Входите, Сэйл в библиотеке. Джилли, к тебе Гейвуд в необъяснимо дурном расположении духа!
Герцог тоже подошел к двери.
– Да, сэр, я вижу.
Виконт сверкнул на него глазами и подчеркнуто любезно произнес:
– Я смиренно прошу предоставить мне возможность переговорить с вами наедине, милорд герцог!
– Конечно, – ответил его светлость. – Входите!
Брови лорда Лайонела снова взлетели вверх.
– Что тут происходит? – спросил он. – Никаких ссор, вы меня поняли? Не напускайте на себя такой интересный вид, Гейвуд, потому что меня он совершенно не трогает.
Лорд Гейвуд высокомерно вздернул подбородок, демонстративно игнорируя старого лорда.
– Я сказал, наедине, милорд герцог!
Лорд Лайонел помрачнел и развернулся, как будто собираясь вернуться в библиотеку, но его мягко остановил герцог, коснувшись пальцами руки дяди.
– Прошу вас, сэр, – произнес он.
– Послушай, Джилли, я не знаю, что случилось, но не собираюсь позволять тебе… – Его светлость замолчал, встретившись глазами с герцогом. – Как хочешь! – пожал плечами лорд. – Улаживайте это между собой! Уверен, ты не способен на глупости, мой мальчик!
Лайонел ушел, а герцог, все еще придерживая дверь, оглянулся на кузена.
– Гидеон!
