— Анна? Как же так?
— Входи, Тибор и садись! — Амброзио оправился от смущения. — Я тебе все объясню…
Тибор ни разу не прервал рассказ старого друга. Он молча взял мате, жадно пососал его и снова опустился на кровать, уставившись взглядом в одну точку.
В эту минуту в дверях показалась хозяйка, делавшая какие-то знаки Амброзио.
— Здесь Анна? — спросил Тибор.
— Да.
— Пусть войдет, — сказал он ровным мягким голосом.
Хозяйка исчезла. Амброзио последовал ее примеру.
Анна появилась тихо, она долго смотрела в глаза Тибору, безотчетно теребя платье. Он хорошо знал эту ее привычку. — она всегда так делала, когда была очень взволнована. Совсем не изменилась. Нет, очень изменилась! Хороша, как и раньше, и все же какая-то другая. Ничего в ней не напоминало прежней Анны, от ее детской свежести, магнитом притягивающей взгляды, и следа не осталось. Словно постарела на несколько лет. Особенно изменился взгляд. Большие светлые глаза, прежде такие живые, то нежные, то задорные, то насмешливые, теперь потемнели, взгляд их стал глубже, умнее…
Анна подошла к нему, поправила упавшие на лоб волосы. Он задрожал от ее прикосновения, любовь с давней силой сжала его сердце.
— Ты болен, Тибор, — почти шепотом молвила она. — Тебе плохо?
— Я еще долго не оправлюсь, Анна, может, навсегда останусь хромым.
— Ранена нога?
— Нет. Выворачивали мне ее.
— Натерпелся ты, видно.
Тибор горько улыбнулся.
— Анна, ты думаешь остаться? — вдруг спросил он. И глухо добавил: — Но я болен… Тебе будет нелегко.
— Я не смею просить о прощении, Тибор. Только прошу, не гони меня.
— Останься, Анна, — сказал он просто.
Она опустилась на пол и зарылась лицом в его руки, лежавшие на коленях. Он сидел не шевелясь, давая ей выплакаться.
8
Вета искупала ребенка и принялась его пеленать. Улыбаясь, смотрела она, как он сучит ручками и ножками. Ее маленький, ее сын! Как осмыслялась жизнь с приходом этого невинного создания! А она думала, что не сможет его любить. Вот глупая, ведь это ее дитя! Она посвятит ему всю свою жизнь. И будет любить его сильно-сильно, потому что его зовут Владимир — Влад. Лучшее имя в мире.
Теперь Вета не боялась за будущее. Будто стоило лишь расстаться с Пепо, чтобы жизнь как-то сразу наладилась. Владелец кино внезапно скончался, и его вдова подружилась с Бетой. Когда она вернулась на работу после родов, ей повысили жалованье. За ребенком присматривать помогала Лена, ее мать, а иной раз какая-нибудь соседка. Да, Вета не могла пожаловаться жизнь ее приобрела смысл.
В дверь тихонько постучали.
"Кто это так поздно?" — удивилась она и поспешила открыть. На пороге стоял незнакомый человек в синем рабочем комбинезоне.
— Вы Вета, да?
Сердце ее тревожно сжалось. Она смотрела на него, не в силах выговорить ни слова, только кивнула головой.
Незнакомец приветливо улыбнулся и протянул ей помятый конверт:
— Письмо от Влада.
— От Влада?
Все закачалось у нее перед глазами. Стоявший перед ней человек завертелся, превратившись в сплошной синий круг. Она в бессилии опустилась на ближайший стул.
— От Влада… Где он?
— Скоро навестит своих старых друзей, — все так же улыбаясь, сказал незнакомец.
— Значит, приедет в Берисо? Его освободили? Где он сейчас?
Тот протянул на прощанье руку:
— В Буэнос-Айресе, там у него дело одно есть. Но скоро приедет… До свидания! — и вышел.
Вета не поблагодарила, не ответила. Забыв о ребенке, она нервно разорвала конверт. Несколько коротеньких строк. Она впилась в них глазами. Какая-то пелена мешала видеть…
"Свободен… Приедет… Как же быть?" — мелькнуло в уме.
Потом она сжала губы и вчиталась в строчки:
"Я здоров, полон энергии и готов продолжать борьбу. Впрочем, тебя вряд ли это интересует. Мечтаю о минуте, когда я смогу пожать твою руку и сказать, как я тебе благодарен. Только бы найти слова, а то ведь знаешь, какой я неотесанный… Верю, что мы возобновим нашу дружбу, если ты и Пепо ничего не имеете против…"
Слезы брызнули у нее из глаз.
"Благодарен… Дружба… Пепо…"
Господи, как он далек от нее!
В последние месяцы и во сне и наяву Вета думала лишь о Владе и незаметно — привыкла считать его настолько своим, словно полицейские вырвали его прямо из ее объятий. Это письмо вернуло ее к действительности. В одно мгновение она поняла, как велико разделяющее их расстояние. Да ведь они никогда и не поминали даже слова "любовь"…
