— Есть еще кое-что. — Сакс постаралась, чтобы ее голос прозвучал как можно равнодушнее. Но на самом деле для Райма ее интонация была исполнена важного смысла. Когда любишь кого-то — всегда в нужный момент понимаешь, что человек должен сообщить тебе что-то существенное.
Он бросил в ее сторону испытующий взгляд.
— Что?..
— У нас есть свидетельница. Женщина находилась в лифте с остальными — с теми, кто погиб.
— Она серьезно пострадала?
— Кажется, не особенно. В основном надышалась дыма.
— Тоже не очень приятно. Запах горящих волос. — Он многозначительно втянул носом воздух.
Сакс тоже поморщилась при мысли о том, что́ пришлось испытать этой женщине.
— Я сегодня очень долго принимала ванну.
— И у нее есть что рассказать нам?..
— У меня не было возможности переговорить с ней. Она приедет к нам сюда, как только ее выпустят из больницы.
— Сюда? — удивленно переспросил Райм. Дело было не только в том, что он весьма скептически относился к свидетелям, но и в том, что они из соображений безопасности старались не приглашать незнакомых людей в лабораторию. Если за преступлениями стоит какая-то террористическая организация, террористы могут попытаться заслать кого-то из своих людей в святая святых криминалистических расследований.
Сакс рассмеялась, поняв, о чем он думает.
— Я все проверила, Райм. Она абсолютно чиста. Не судима, не привлекалась, никаких проблем с полицией. В течение долгого времени работает редактором журнала по мебельному искусству. Кроме того, я подумала, что если приглашу ее сюда, то мне не придется тратить время на поездку в больницу и оттуда — то время, которое я с большей пользой смогу потратить на работу с вещественными доказательствами.
— Что-то еще?
Она явно что-то скрывала.
Сакс улыбнулась:
— Я слишком долго все объясняла?
— Угу.
— Ну ладно. Она инвалид.
— Вот как? Но все равно это не ответ.
— Она хочет встретиться с тобой, Райм. Ты же знаменитость.
Райм вздохнул.
— Ладно.
Сакс повернулась к нему и прищурилась.
— Ты не споришь?
Теперь уже рассмеялся он.
— Не в том настроении. Пусть приходит. Я сам ее допрошу. Покажу тебе, как это делается. Кратко и понятно. — Затем, повернувшись к Куперу, Райм спросил: — Что у тебя, Мел?
Не отрываясь от микроскопа, тот ответил:
— Ничего такого, что помогло бы нам его отыскать… И все-таки кое-что есть, — внезапно сообщил Купер после паузы, во время которой просматривал результаты хроматографического анализа. — Следы веществ, которые наши базы данных определяют как женьшень и заманиху.
— Китайские травы. Наверное, какой-то чай, — заключил Райм.
Несколько лет назад он расследовал преступление, связанное с ввозом нелегальных иммигрантов, и процесс расследования концентрировался вокруг Чайна-тауна. Офицер полиции из Китая, помогавший им в работе над делом, много рассказывал ему о лечении китайскими травами, полагая, что может как-то помочь Райму с его заболеванием. То, что рекомендовал китаец, Райму, естественно, не помогло, но криминалист открыл для себя еще одну область, полезную в расследовании преступлений. Он отметил для себя находку Купера, но вынужден был с ним согласиться, что вряд ли она куда-то их приведет. Было время, когда такие составы можно было отыскать только в специальных китайских магазинчиках или в местах, которые Райм именовал «вудуистскими лавками». Теперь же подобные товары продавались по всему городу в специальных аптеках.
— Возвращайся, пожалуйста, на борт, Сакс.
Пока она заполняла бланки, Райм осмотрел несколько мешочков с вещественными доказательствами. Стоявшие в ряд, все они были надписаны ею, и каждый имел обозначения, соответствовавшие направлениям стрелки компаса.
— Десять негритят, — задумчиво произнес Райм. Он был явно заинтригован. — Что это у нас тут такое?
— Я очень разозлилась, Райм. Нет, я просто была вне себя от ярости.
— Ну что ж, отлично. С моей точки зрения, гнев очищает. А что такое?
— Я злилась, потому что мы не можем его найти. Поэтому я взяла образцы с тех мест под лифтом, где он мог находиться. Мне пришлось ползать по такой грязи, Райм!
— Вот, значит, откуда пятно. — Линкольн многозначительно взглянул на ее лоб.
