«Заткни уже эту дырку, Мик».
Больно. Прекратите. Это больно. Не надо больше. Прекратите. Вы делаете мне больно.
Помогите!
Моя голова под водой. Меня все глубже и глубже засасывает в черную, темную пустоту. Утопая и падая, я задыхаюсь в попытке проложить себе путь из зловещего, полного демонами, туннеля.
Мои глаза широко распахиваются, и я делаю огромный вдох.
Сердце колотится с опасной скоростью.
Глаза ничего не видят от слез из-за этого ошеломляющего кошмара.
Эти ужасные моменты снова и снова проигрываются в моей голове, будто я только что пережила их впервые. Пытка, продолжающаяся часами, днями, годами.
Садясь на кровати, я смотрю на пляшущие вокруг меня бесплотные тени.
Я подтягиваю колени к груди, обхватив их руками. Впиваясь зубами в плоть своего колена, я изо всех сил пытаюсь удержать вместе оставшиеся части себя.
Но я не могу бороться со страхом.
Те злобные чудовища под моей кроватью останутся там навсегда.
Эти кровожадные чудовища в моей голове кричат, что мне не выбраться; мне не спастись.
Зачем я пытаюсь бороться с ними?
Телефон рядом с моей постелью словно насмехается надо мной, призывая позвонить Доминику и поговорить с ним. Рассказать ему, что прямо сейчас мне очень плохо.
Я знаю, что я не в порядке.
Но вдруг я смогла бы уйти, убежать от чудовищ и ночных кошмаров?
Я задаюсь вопросом, смогла бы я летать, как синяя сойка?
Если расправить в стороны руки, как синяя сойка расправляет свои крылья, и спрыгнуть из окна, спасут ли меня мои руки-крылья, унесут ли они меня?
Устремится ли синяя сойка рядом со мной, указывая мне дорогу в другую вселенную?
Положит ли полет конец моим мучениям, принесет ли мне счастье?
Если бы хоть на мгновение, это было правдой, я рискнула бы принести своему телу освобождение от страданий.
Я дарю своему разуму видение свободы. Может мне достаточно повезет найти окончательное облегчение ото всех преследующих меня несчастий.
Наконец-то, после трех тяжелых лет, я принимаю решение освободить себя от ужаса прошлого.
Беру телефон, намереваясь попрощаться с теми, кто мне дорог. Сказать им, что я нашла свою независимость и собираюсь куда-то, где мне больше не будет больно.
Первому я звоню Доминику.
— Эйлин, — он отвечает на пятом гудке. Его голос хриплый от сна. — Все нормально?
— Более чем, Доминик. Я знаю, что мне надо сделать, чтобы преодолеть то, что они со мной сделали. Я только хочу, чтобы ты знал, что теперь со мной все в порядке. Тебе не нужно больше приходить сюда.
— Что ты сделала? — Тон его голоса понижается, становясь более напряженным, сна в нем как не бывало.
— Ничего я не сделала, — говорю я счастливо. — Я собираюсь сегодня полетать. Синяя сойка укажет мне дорогу.
— Эйлин, мне бы хотелось по-настоящему попрощаться с тобой. Я сажусь в машину и еду к тебе. Свари мне кофе, пожалуйста? Мне, правда, хотелось бы выпить свой последний латте, приготовленный самым лучшим бариста, которого я знаю.
До меня доносится писк его брелока, и потом машина заводится.
— Я могла бы это сделать для тебя, но мне не терпится увидеть как выглядит мой новый дом. Поторопись, хорошо? Знаешь, я буду по-настоящему скучать по тебе, Доминик. Но я уверена, мой новый дом подойдет мне.
— Ты разве не встречаешься с Фейт через несколько часов? Ты же не хочешь пропустить встречу, правда?
Я вылезаю из кровати, включаю свет, ища свои джинсы и свитер.
— Я бы с радостью увиделась Фейт, но думаю, она будет рада узнать, что я счастлива. Она поймет.
— А родители, ты уже позвонила своим родителям?
— Нет, еще нет. Я позвоню папе с мамой, после того как поговорю с тобой.
Наконец-то, после почти трех лет, я ощущаю, словно огромный камень свалился с моих плеч. Я в состоянии снова легко дышать, зная, что голубая сойка укажет мне путь.
— Что ты ела сегодня на обед?
Обед? Он спрашивает о еде? Своеобразно, но если подумать, он и в свои лучшие дни немного странный.
— Ничего особенного, сегодня это был горячий сэндвич с сыром. Что ел ты? — спрашиваю я, спускаясь по лестнице, чтобы включить кофемашину.
— Я ходил ужинать со своим братом, Оскаром. Мы были в том маленьком итальянском ресторанчике. Его держит Нонна, которая готовит вкуснейшую лазанью из тех, что я когда-либо ел. А еще, у нее просто фантастический чесночный хлеб. Я подумал, что мог бы сводить тебя туда как-нибудь. Это очень маленький и тихий ресторанчик, тебе бы понравилось там.
