Они признали, что, будучи музыкантами и учась в той же школе, что и Боуи, они не совсем типичны для своего поколения. Я спросил, что думают о Боуи их друзья из других школ. Шон ответил пародийным глупым тоном: «Они, типа, спрашивают: „Это тот, с молнией на лице? Тот странный дядька?“»
«Они знают, что глаза у него были разного цвета, – добавил Джо. – И они знают песню „Changes“, потому что она была в саундтреке „Шрека“». Все рассмеялись.
«Все они знают о Боуи только то, что он был довольно странным человеком», – объяснил Шон.
Джо как давний фанат Боуи с досадой вздохнул: «Если бы они изучили причины того, почему он делал то, что делал, и выяснили предысторию каждой песни, тогда бы они кое-что поняли».
«Для многих людей он останется символом, как Элвис, – предположил Джордж. – Пара цитат, лицо, имя… в общем, исторический персонаж. А его вклад в популяризацию гей-культуры точно запомнится. Может быть, через тридцать лет снова появится мода на песни в духе Боуи, или новые хипстеры заново откроют его для себя. Он запомнится немногим, тем, кто слушает старую музыку».
«Или останется одно имя», – пессимистично добавил Джо.
«Я уверен, что поклонники будут использовать сэмплы из его песен, – заверил его Джордж. – Люди все равно будут слушать Боуи, но через других музыкантов, даже не обязательно осознавая, чья это музыка на самом деле».
А будут ли люди слушать такие, песни как «Let’s Dance»? Зандер вмешался: «Я точно буду!» Снова дружный смех. Джо Спитери поднял руку, вежливо спрашивая разрешения что-то сказать. Они тихо слушали его, а он оглядывал аудиторию и говорил убедительно и спокойно. Я был поражен тем, что он даже выглядел точно как Боуи в 17 лет: серьезный, стильно подстриженный мальчик в аккуратном пиджаке и галстуке, глаза которого выражали сдержанную решимость.
«Он по-прежнему останется тем самым великолепным музыкантом, которого все мы знаем, – начал Джо. – Его музыка… она вся про воспоминания. Вы помните, как в первый раз услышали ту или иную песню. Вы помните, что тогда были каникулы, и все было отлично. Вы помните конкретные моменты, которые для вас важны до сих пор. И эти моменты… это песни Боуи».
Все замолчали. Его одноклассники кивали. Я продолжал запись. Они тихо переговаривались и улыбались. Я встал и сказал: «Ну, думаю, на этом и закончим». Джо Спитери, мальчик семнадцати лет, только что в нескольких предложениях идеально объяснил, почему Дэвид Боуи важен.
Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. лит., 1975.
Бахтин М. М. Эпос и роман. М.: Азбука, 2003.
Джеймисон Ф. Постмодернизм, или Культурная логика позднего капитализма. М.: Изд-во Ин-та Гайдара, 2019.
Делёз Ж., Гваттари Ф. Капитализм и шизофрения: Тысяча плато. Екатеринбург: У-Фактория, М.: Астрель, 2010.
Деррида Ж. Диссеминация. Екатеринбург: У-Фактория, 2007.
Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000.
Иган Ш. David Bowie. Встречи и интервью. М.: Аст, 2017.
Кричли С. Боуи. М.: Ад Маргинем Пресс, 2017.
Тэрнер В. Ритуальный процесс. Структура и антиструктура // Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1983. С. 104–264
Bakhtin M. The Dialogic Imagination: Four Essays. Texas: University of Texas Press, 1982.
Bengry J. Films and Filming: The Making of a Queer Marketplace in Pre-Decriminalization Britain / ed. B. Lewisv // British Queer History: New Approaches and Perspectives. Manchester: Manchester University Press, 2013. С. 244–266.
Bowie A., Carr P. Backstage Passes: Life on the Wild Side With David Bowie. New York: G. P. Putnam’s Sons. 1993.
Brooke W. Forever Stardust: David Bowie Across The Universe. London: I B Tauris, 2017.
Buckley D. Strange Fascination: David Bowie: The Definitive Story. London: Virgin Books, 2005.
