Все указывало на то, что захвативший диспетчерскую Ковач действовал не в одиночку. И что, прежде чем бежать в поисках спасения, ему придется удерживать эту позицию, чтобы оставить ворота поднятыми какое-то время. И чем больше сюда ворвется зэков, тем скорее и надежнее они вычистят за Ковачем все то, что он намеревался скрыть.
Когда компаньоны вернулись к воротам, там уже вовсю грохотала перестрелка. Остановленные на подступах к ним наемники обменивались пулями с защитниками цитадели. Которых, видимо, тоже было наперечет, потому что большинство из них убежало наблюдать за прибывшей к атоллу флотилией. Тем не менее огонь с обеих сторон велся яростный. Защитники опасались, что не удержат столь малыми силами рубеж. Наемники пытались не дать им добраться до пульта управления воротами. Можно сказать, что успех сопутствовал и тем и другим, поскольку все они оставались на своих позициях и не лезли под вражеские пули.
Баланс сил, а вслед за ним и ситуация изменились с возвращением Штернхейма и его собратьев. Судя по усилению огня с противоположной стороны, к защитникам тоже подошло подкрепление. Однако нападающих было больше, и у них имелись кое-какие неприятные для противника сюрпризы. В то время как вертухаи не предложили им ничего, кроме новых пуль, от которых они продолжали с успехом укрываться.
— «Торпеды» пошли! — скомандовал Отто, оценив обстановку. — Одна за одной, по очереди! Вперед!
«Торпедами» он называл, разумеется, не настоящие торпеды, которым неоткуда было здесь взяться, а самодельные взрывные устройства. Готовясь к штурму, наемники соорудили их из подручных средств. А именно из газовых баллонов, канистр с топливом и ручных тележек — тех, что совсем недавно катал по тюрьме Обрубок. Как раз для уничтожения баррикад и предназначались «торпеды», поскольку для сноса самих ворот им явно не хватило бы взрывной силы.
Всего таких смертоносных тележек было приготовлено три — видимо, по количеству найденных Гусями в мастерских кислородных баллонов. Каждый баллон был крепко привязан к тележке сверху. Прочая огнеопасная дрянь размещалась в ней, как при обычной транспортировке. А для защиты от летящих навстречу пуль борта тележек были усилены дополнительными железными листами.
Запуская «торпеду», подрывник сначала нацеливал ее в открытые ворота цитадели, а затем отбивал у кислородного баллона вентиль. Одновременно с этим его помощник бросал поверх канистр гранату с выдернутой чекой, и ведомая реактивной тягой «торпеда» уносилась к цели.
Расстояние до вражеских укреплений было небольшим, коридорный пол — ровным, и сам коридор не имел изгибов. Риск, что колесный снаряд вдруг отклонится от заданного курса и врежется не туда, куда надо, был минимальным. Этого и не произошло. Задержки гранатного взрывателя хватало, чтобы тележка взорвалась аккурат рядом с целью. И взрыв самой гранаты был просто ничтожным по сравнению со взрывом, который производил остальной груз, доставленный вместе с нею в Поднебесье.
Едва Штернхейм отдал приказ о «торпедной» атаке, все Дикие Гуси, кроме подрывников, покинули коридор. Подрывники же, запустив очередной снаряд, сразу ныряли в ближайшую комнатушку и запирали за собой железную дверь. Убить их на таком расстоянии взорвавшаяся «торпеда» не могла, но обдать жаром или задеть шальными осколками — запросто. А в комнатушке, за крепкой дверью, оба наемника без проблем пережидали короткий, но свирепый огненный шквал. После чего выкатывали оттуда следующую тележку и проделывали с ней то же самое.
Трудности возникли только с первой «торпедой», пока в коридоре свистели пули. Но после ее взрыва стрельба из цитадели прекратилась. Так что второй и третий пламенные приветы Гуси отправили врагу лишь для того, чтобы заготовленное ими добро не пропало даром. В итоге эта часть Поднебесья подверглась такой концентрированной термообработке, что когда туда вступил авангард наемников, он наткнулся лишь на обугленные человеческие останки. Опознать которые теперь можно было разве что по зубам или ДНК.
В жилой зоне Поднебесья после такой атаки разразился бы грандиозный пожар. Но здесь, у ворот, гореть было практически нечему, и пламя довольно скоро сошло на нет. К тому времени, как воинство Штернхейма вторглось в цитадель и ее порог переступили компаньоны, их встретили лишь клубы едкого дыма да копоть. И, разумеется, все те же обгорелые кости, только изрядно потоптанные прошедшими по ним захватчиками.
