— Какая интересная теория! — Отто посмотрел на ворота оценивающим взором и скептически покачал головой. — И где ты раздобыл эту информацию? Ты же все минувшие сутки шатался по нижним уровням в поисках артефактов вдали отсюда! Монстры тебе, что ли, об этом нашептали?
— Подслушал один любопытный разговор между Факельщиками, прежде чем вы с ними расправились, — солгал Куприянов, предвидевший такой коварный вопрос. — Не иначе, ван Хейс как-то пронюхал, что Ковач виновен в том, что у вас в руках оказалось оружие. Вот Ковач и решил договориться с Абу Зейданом, чтобы его ребята подчистили в Поднебесье все улики и устранили всех нежелательных свидетелей. Что, скорее всего, уже случилось бы, не допусти Абу Зейдан промашку с подстанцией и не рассорься вдрызг с тобой и Рошоном. Но, если задуматься, какая разница, кто зачистит для Ковача цитадель: Факельщики или вы? Главное, самому не попасться вам под горячую руку, и все будет тип-топ.
— Пожалуй, что разницы и впрямь нет, — согласился Штернхейм. И, зловеще прищурившись, спросил: — Кто-то еще об этом знает или я — первый, кого вы ставите в известность?
— Разумеется, ты — первый и последний на «Рифте», кому я могу доверить такую информацию, — заверил его Кальтер. — Рошон наверняка все еще скорбит по Мачори. И сегодня я бы не рискнул даже попадаться ему на глаза, а не то чтобы напрашиваться с ним на разговор.
— Тут ты тоже абсолютно прав, — подобрел Отто. — Ну а сами вы чего добиваетесь, предупреждая меня об этом? Хотите зарезервировать себе место в вертолете или на катере?
— А такое возможно?
— Только если успеете добежать до тех мест первыми. И потом не дадите никому вас оттуда вышвырнуть, — пожал плечами главарь, подмигнув своим подручным, что топтались рядом и слышали этот разговор. — Ничего не поделаешь — это честный спорт, и я не имею права кому-либо в нем подыгрывать. Да и братья меня не поймут, сделай я вам такую поблажку. Однако я не отбираю у вас оружие и обещаю, что Дикие Гуси не причинят вам вреда, если вы не повернете оружие против нас. Также мы не станем вам мешать, если вы решите пристрелить по пути кого-нибудь из Синих Одеял.
— Хорошо, и на том спасибо, — кивнул Обрубок. — Мы примем это к сведению и постараемся не путаться у вас под ногами. Да этого и не случится, ведь мы не замахиваемся на ваше почетное право ворваться в цитадель первыми.
— Позубоскаль еще у меня, хитрая шпионская сволочь! — пригрозил ему Отто, но без злобы, а в шутку. Обижаться на такого союзника ему было не резон. За сутки войны наемники понесли заметные потери, и сегодня Штернхейм не отказывался пополнять свои ряды лояльными к Диким Гусям зэками-одиночками. Как наверняка и Рошон. Хотя у последнего, с его презрением к обычным заключенным, была куда меньшая вероятность заручиться их поддержкой…
Кальтер был уверен в правильности своего прогноза, но, естественно, не гарантировал Штернхейму, что все случится так, как он сказал. Подслушанная им якобы со слов Факельщиков история избавляла его от ответственности за ее правдивость — как говорится, за что купил, за то и продал. К тому же вокруг творилось такое, что в любой момент все могло обернуться самым непредсказуемым образом. Куприянов и так ощущал себя, словно на крышке перегретого и готового взорваться парового котла. И если на него вдобавок обозлятся Дикие Гуси, все станет настолько скверно, что хуже некуда…
…Так думал Кальтер, сидя в ожидании последствий устроенного им перед ван Хейсом спектакля. И дождался… Вот только это были иные последствия — результат иных действий. В которых Обрубок тоже принимал участие, но не настолько, чтобы брать на себя за них ответственность.
Пользуясь тем, что наемники не питали к ним враждебности, компаньоны расположились неподалеку от ставки Штернхейма. Так, чтобы не маячить у него перед глазами и в то же время не пропустить начало очередной заварухи, которая могла начаться в любой момент. Поэтому они сразу обратили внимание на наемника, примчавшегося к Отто откуда-то сверху и взявшегося о чем-то возбужденно ему рассказывать.
Доклад посланника сопровождался энергичной жестикуляцией, в ходе которой он то и дело указывал в юго-западном направлении. То есть туда, где находился Таити. И куда устремились с тревожными известиями патрульные на катерах после того, как тюрьма перешла во власть взбунтовавшихся зэков.
