Во всяком случае, Борг считает, что такой гарантии нет и быть не может.
— Любой энергоемкий элемент… мгм… таит в себе угрозу взрыва, — сказал он. — И вакуум-компрессор не исключение. Стоит его разрушить, и запасенная в нем энергия мгновенно высвободится. Вот так, юноша!
Чем не приговор? Но энергокомплексы на расщепляющихся материалах неизмеримо опаснее, достаточно вспомнить угрозу радиоактивного заражения!
Какой же вывод должен сделать Игин? Или даже не вывод, а выводы, потому что их наверняка несколько…
Во-первых, как ни жаль, придется отказаться от использования вакуум-компрессора в транспортных средствах — гонарах, дисколетах, баллистических лайнерах. Пока отказаться, а там видно будет…
Во-вторых, нельзя размещать «ловушки для Светоча» непосредственно на поверхности Мира, как это предлагают некоторые. Даже если не учитывать падения эффективности за счет потерь лучистой энергии в атмосфере, такой вариант неприемлем опять же по соображениям техники безопасности. А вот выведенная на орбиту «ловушка» не представит ни малейшей опасности для Мира и в случае взрыва, ведь при запуске она еще пуста, а на орбите достаточно удалена.
В-третьих, связь «ловушки» с энергетической сетью Мира должна быть бесконтактной. Иная просто невозможна. И отбирать энергию нужно в момент, когда «ловушка» проходит нижний, наиболее близкий к Миру участок траектории.
Желательно, наконец, чтобы «ловушка» имела ячеистую структуру. При этом вероятность уничтожения «ловушки» шальным метеоритом окажется намного меньше…
Разумеется, это лишь предварительные выводы, черновые наметки, которыми Игин поделится со специалистами: решение должно быть только коллегиальным.
А уж потом понадобится помощь компьютеров: черновую работу предстоит выполнить именно им.
Ни сам Игин, ни его ученые помощники не думали, что компьютеры, словно вымещая накопившиеся обиды, докажут несостоятельность принятого решения. И дело теперь было уже не в ошибочности теоретических выкладок, и не в опасности эксперимента, — ее все равно не избежать, — и даже не в трудности практического осуществления вакуум-компрессора, а совсем в другом.
Дело упиралось в размеры «ловушек». Компьютеры неопровержимо доказали, что «ловушки», обладающие емкостью, достаточной для разрешения энергетической проблемы Мира, имели бы такие габариты, что о запуске в космос не могло быть и речи. Проще вывести на орбиту целый город с высотными домами, многоярусными путепроводами и сетью заглубленных коммуникаций. Это было, конечно, преувеличением, но не столь уж далеким от истины.
Каков же выход из положения, и есть ли он? А что, если собирать «ловушку» прямо на орбите из множества модулей, еще лучше из ячеек. Структура была бы оптимальной, вопрос: возможна ли она?
Связавшись с Боргом, Игин выяснил, что возможна. Более того, усовершенствованный вакуум-компрессор имеет именно такую структуру.
И снова исходные данные переданы компьютерам, но ответ по-прежнему неутешителен: строительство на орбите займет десятилетия, а к тому же ускорит наступление энергетического кризиса.
Итак, опять тупик… Нелегка дорога к звездам!
Надоедать Боргу Игин больше не решился. Нет, в своей проблеме он должен разобраться сам!
Теперь Игин думал лишь об одном: каким образом забросить на орбиту «ловушку». Временами он готов был впасть в отчаяние, махнуть на все рукой, отступиться. Даже сбежать обратно на Строму, которая — так уж устроена человеческая память — обрела в его воспоминаниях романтический ореол.
Его преследовала мысль, что он забыл деталь, способную дать иное, перспективное направление поискам. Так иногда бывает после пробуждения, когда не можешь вспомнить сон, но испытываешь необъяснимую уверенность в том, что за его гранью осталось открытие, решение задачи, не дававшееся наяву. Оно твое, надо лишь его восстановить в памяти, зафиксировать в сознании…
Нечто подобное происходило сейчас с Игином. Нужна была зацепка, толчок. И он начал методично анализировать события — большие и малые, — в которых участвовал после возвращения на Мир.
Что-нибудь связанное с Джонамо? Нет. Со Стромом? Тоже нет. Может быть, с Председателем?
