– Мисс... мисс...! Две штуки этого самого.
И поднял в воздух свою фляжку, чтобы показать, что он имеет в виду. Жюль, судя по всему, думал короткими фразами, которые толчками выплескивались наружу. Между этими всплесками мысль его где-то витала, а лицо становилось безмятежным и даже в каком-то смысле безгрешным.
– Нет, благодарю вас, мистер Коллесано, – воспротивился Тоцци. – Пожалуй, еще рановато.
Было начало двенадцатого.
– Да бросьте вы! Здесь ведь все самое лучшее. Другого я бы не пил. А для серьезных игроков все равно бесплатно. – Он хрипло расхохотался. – Так что давайте пейте.
Джоанна, улыбнувшись, промолчала. Скорее всего она давно решила, что с отцом проще всего во всем соглашаться. Когда крашеная блондинка принесла бокалы, Джоанна взяла свой, хотя ее даже не спросили, будет ли она пить.
Официантка была не первой свежести, но выглядела недурно. У нее были великолепные ноги, из-за чего ее здесь скорее всего и держали. В этом казино – в «Империале» – форма официантки представляла собой черное блестящее трико, черные колготки и черные туфли на шпильках. Тоцци, однако, заметил, что обнаженные плечи официантки были в веснушках. У Роберты все тело было в веснушках. Тоцци вспомнилось, как ненавидела их его бывшая жена. Он взял бокал с подноса и, когда Жюль произнес: «Салют!», из вежливости пригубил. Это была водка с апельсиновым соком: сок был превосходен, а водки много.
Старик следил за тем, как он пьет, и на лице у него была ухмылка, означавшая: а что я говорил!
– Ну а что я вам говорил? В этом городе Жюлю Коллесано подают только самое лучшее. Это мой город.
Тоцци посмотрел на Джоанну, и в ее ответном взгляде можно было прочесть боль и жалость. Она ведь предупреждала Тоцци, что ее отец уже не в своем уме. Время от времени он погружался в прошлое – и тогда ему казалось, будто он по-прежнему тайный хозяин Атлантик-Сити. Так она объяснила. В казино «Империал» он бывал постоянно, поэтому здесь ему подыгрывали. И лишь когда он отправлялся в другие казино и начинал строить из себя босса там, возникали серьезные проблемы.
Жюль внезапно начал смеяться – беспричинно, тоскливо, всезнающе.
– Это по-прежнему мой город, – повторил он, но уже не так громко.
Джоанна отвернулась.
– Здесь слишком шумно, – объявил Жюль и отправился к ближайшему выходу.
– Эй, ты в порядке?
Тоцци взял Джоанну за руку.
– Все нормально. – Но она по-прежнему отворачивалась. – Я сейчас вернусь. – И стремительным шагом пошла в женский туалет.
Тоцци прошел следом за Жюлем через пурпурно-черные стеклянные двери, благодаря которым в казино вечно царила полуночная атмосфера. Солнечный свет, встретивший их в холле, оказался настолько ярким, что Тоцци почудилось, будто старик стоит у подножия лестницы, ведущей на небеса, и готовится предстать перед Творцом. Тоцци подошел к окну, где уже стоял Жюль, уставившись на мостовую и на далекую панораму океана. Солнце обжигало лицо Тоцци, он заморгал. Жюль любовался морскими волнами, его кожа при свете дня казалась смертельно бледной. Маленький скорбный призрак – вот как он сейчас выглядел.
– Сделай мне одолжение, – сказал он Тоцци. – Будь с нею ласков.
Тоцци не знал, что ответить.
– Ну конечно... То есть, я хочу сказать, а как же иначе?
Жюль презрительно рассмеялся.
– Ричи вел себя с ней как настоящий сукин сын. Не хочу, чтобы она опять нарвалась на что-нибудь в том же духе.
– Да ладно вам... Я ведь не Ричи.
Жюль ничего не ответил. Нахмурившись, он глядел на океан.
Тоцци не знал, в какой степени, на взгляд старика, он может быть осведомлен о Варге. Ему хотелось, чтобы Джоанна поскорее вернулась.
– Она рассказывала мне, как он ее бил, – сказал Жюль, искоса глядя на Тоцци. – Я не думаю, чтобы это было правдой. Не похоже.
– Почему вы говорите мне это, мистер Коллесано?
Жюль отхлебнул из своей фляжки.
– Это не его стиль. – Он вытер рот тыльной стороной ладони. – Он был слабак. Никогда ни с кем не дрался. Боялся получить сдачи. Он и от женщины боялся получить сдачи, пари держу.
– Вот как?
– Да уж ни малейших сомнений. Да, на каком-то празднике его, помню, поколотили. Старший сын Матти О'Брайена, вот кто. Кто-то из парней Матти решил, что Ричи заигрывает с его женой, и сын Матти послал его к чертям при всем честном народе. А Ричи застыл на месте, покраснел, как идиот, и что-то залепетал. Парень избил его на глазах у всех, а Ричи и пальцем не шевельнул. Я так взбесился, что сам едва не прикончил ублюдка. Да и как, понимаешь, все это выглядело? Моего чертова зятя, моего заместителя избивают, а он ведет себя как самый последний трус!
