– Но не раньше, Стелла.
Он знал, как она жаждала его прикосновения, знал, что мог пользоваться этой властью над ней. Он был абсолютным хозяином положения. Желание яростно спорить покинуло ее. Осталась лишь опустошающая тоска. Ей хотелось расплакаться. Но Стелла никогда не плакала.
– Я пойду спать, – пробормотала она.
– Пока нет.
Она покачала головой:
– Ты не можешь продолжать командовать мной. Я не твоя прислуга. Не твой солдат. Я – Стелла. Равная тебе.
Он протянул руку, и его губы скривились в лукавой улыбке.
– Прошу.
Принц Эдуардо вернулся. Очаровательный, слегка порочный, неотразимый.
И Стелла догадалась: он знал, что может обольстить ее, заставив согласиться на что угодно, и пользовался этим. Пусть уж он думает, что добился своего, а сопротивляться можно и в браке. Все равно это временно. Возможно, она убедит его позволить ей и ребенку после развода жить в каком-нибудь красивом доме на одном из маленьких островов. Нужно быть посговорчивее…
– Стелла.
Она подала Эдуардо руку, и он повел ее обратно по террасе в библиотеку. Там на столе лежал блестящий черный дипломат. Эдуардо нажал большим пальцем на его край, и до Стеллы донесся электронный звуковой сигнал, а потом – щелчок замка.
– Как в шпионском фильме, – пробормотала она.
Но, когда Эдуардо поднял крышку и откинул черную бархатную ткань, Стелла не смогла сдержать потрясенного вздоха.
Драгоценности. Ожерелья. Диадемы. Кольца.
– Нет. – Она быстро моргнула, забыв о решении быть сговорчивой.
Эдуардо насмешливо взглянул на нее.
– Моя невеста должна носить…
– Я не могу это носить, – перебила Стелла. Она никогда не носила драгоценности. У нее даже уши не были проколоты. – Что это такое? Держишь под рукой набор для своих любовниц?
– У меня нет любовниц.
– Ты занялся со мной сексом после десяти секунд разговора со мной, – напомнила она ему.
– Да и ты занялась со мной сексом спустя десять секунд после разговора со мной. Так что то же правило распространяется и на тебя, – мягко ответил он. – Я уже понял, что мне придется хорошенько трудиться, чтобы ты была удовлетворена.
Лишившись дара речи, она впилась в него взглядом.
– Это не какие-то побрякушки для любовниц, – тихо объяснил Эдуардо. – Это королевские драгоценности, которые находились в семейных хранилищах. Что ты наденешь завтра?
– Ничего. – Ей не хотелось, чтобы ее роль сводили к какой-то декорации.
– Ты даже не хочешь посмотреть на них? – в его тоне засквозила сталь.
– Нет. Я не ношу драгоценности.
– Если ты не выберешь, я выберу за тебя.
– Все они изумительны, – смягчилась Стелла, пытаясь быть вежливой. – Но я не хочу носить ничего из этого.
– Моя невеста будет носить то, что положено. – Он вперил в нее суровый взгляд. – Я пришлю тебе то, что выберу, утром. Если ты не наденешь эти украшения, я лично повешу их на тебя.
Это была угроза. Обещание.
– Почему ты хочешь разодеть меня? – в недоумении спросила она. – В чем смысл? Это ведь тайная свадьба, так? Меня ведь все равно никто не увидит.
– Тебя увижу я. И я собираюсь увидеть тебя всю.
Он хотел увидеть лишь ее тело. Ее душа его не интересовала. А разве это было плохо? Ее тоже не интересовала его душа.
– Тогда договорились – все, что ты пожелаешь. Пришли украшения в мою комнату, и я их надену.
– Значит, ты меня не «кинешь»? – Его губы дернулись в улыбке, но глаза были серьезными.
– Я там буду, – пообещала она.
Разве у нее был выбор? Ей придется выйти замуж за Эдуардо, потому что он прав. Он даст ребенку гораздо больше, чем способна дать она. А она сама переживет роды. И будет каждый божий день говорить ребенку, как его любит.
Она выйдет замуж за мужчину, которому безразлична. Она принесет эту жертву, потому что уже любит своего ребенка. Но ей нужно беречь свое сердце – и как можно быстрее избавиться от этого безумного влечения.
Стелла вышла из комнаты, не оглянувшись.
– До встречи у алтаря, Эдуардо.
