Борис почувствовал, как жаркая волна окатила его с головы до ног. Это был стыд. Ему было стыдно перед соседкой за то, что его жена была несчастлива с ним. Что ей хотелось развиваться, а он, вместо того чтобы хотя бы попытаться понять ее, сам решил, что требуется для ее счастья: дом, семья, дети.
Зная, что Валентина Семеновна никогда и ни с кем не станет обсуждать его проблемы, он признался:
– Представляете, а она никогда не говорила мне о том, что хочет учиться.
– Да она просто боготворит вас. Она любит вас так, как если бы вы были ее личным богом. Она готова молиться на вас.
– С чего это вы взяли?
– Да это же бросается в глаза. А еще… Может, в другой раз я бы и не сказала вам, но алкоголь развязывает язык… К тому же, быть может, мои слова помогут вам лучше понять свою жену.
– Что, что еще случилось? – раздраженно спросил Борис, которому виски тоже ударило в голову.
– У меня сложилось такое впечатление, будто бы Надя боится вас.
– Меня? Да что вы такое говорите? Как? Почему? Она что, сама вам сказала?
– Боже упаси! Она вообще никогда о вас ничего не говорила. Но я же вижу, как она старается, как наводит порядок, как вылизывает квартиру, готовит и при этом умудряется хорошо выглядеть, чтобы понравиться вам. Вроде бы все нормально, и ее поведение можно расценивать как желание понравиться любимому мужу, если бы, знаете, не ее глаза, ее взгляд… Словно она боится чего-то.
– Но чего ей бояться?
– А вы сами ничего никогда не замечали? Никогда не видели ее слез?
– Она редко плачет… Посмотрит какой-нибудь фильм и плачет. Или дети заболеют, и она чувствует себя беспомощной, сидит и плачет… Но, поверьте мне, я никогда ее не обижал! Я не изменяю ей…
Тут Борис понял, что зашел в своей откровенности слишком далеко. И что, сам того не желая, впустил соседку в свою личную жизнь. Он с матерью так давно не разговаривал, как с Валентиной Семеновной.
Однако, осознав это, уже не мог остановиться и продолжил, нисколько не стесняясь:
– Да Надя для меня – все! Она – вся моя жизнь. И она знает это. Ей нечего было бояться. И то, что она пропала, вернее, чего уж там, ушла от меня, осознанно отправив детей к моей маме, говорит лишь о том, что у нее есть другой мужчина. Быть может, вы просто покрываете ее? Женская солидарность, так сказать.
– Нет-нет, даже и не думайте! – Соседка замахала руками. Лицо ее разрумянилось, глаза повлажнели. Борис вдруг подумал о том, что человек с такими добрыми глазами и открытым взглядом не может лгать. – Понимаете, я бы никогда не согласилась пить с вами виски в такой ситуации, если бы Надя доверила мне свои тайны. Я здесь исключительно потому, что точно знаю – Надя вам никогда не лгала и у нее никого нет. И ей нечего от вас скрывать. Так же, как и мне. И если она ушла, тем более без детей, то есть успела позаботиться о них, свидетельствует о том, что у нее на это были причины. Серьезные. Однако не связанные с другим мужчиной.
– Она сказала моей матери, что поехала на похороны тети. А никакой тети у нее нет. Я знаю это точно. Разговаривал недавно с ее бабушкой.
– Да-да, она рассказывала мне про свою бабушку, которую она звала просто Лерой. Она очень любит ее и считает чуть ли не своей матерью. Насколько мне известно, мама Нади бросила ее, когда та была совсем крошкой. И ее воспитывала как раз эта Лера.
– Да, и это именно Лера сказала мне о том, что нет ни тети, ни похорон…
– Борис, а вам не приходило в голову, что ее исчезновение может быть связано с вашей профессиональной деятельностью?
– Мне даже страшно подумать об этом, – признался Борис. – У нас бывали такие случаи, когда, чтобы отомстить следователю, вредили его семье…
– У вас есть враги?
Он усмехнулся.
– А вы как думаете?
– Вы – следователь прокуратуры, в ваших руках – жизнь преступников. И от вас подчас зависит судьба людей, вернее, нелюдей.
– Это вы точно заметили. Большинство из них – нелюди.
– Вот и я о том же. А у этих нелюдей есть родные, близкие, которые, быть может, не согласны с тем, что вы делаете…
– Да понимаю я все, – Борис закрыл лицо руками и замотал головой. Разве она не понимает, что причиняет ему своими словами боль? – Знаете, если так, если ее похитили или с ее помощью решили мне отомстить или решить какие-то свои вопросы, а подозревать в этой ситуации я могу практически всех тех, чьи дела я веду, то уж пусть лучше у нее будет любовник, и не один…
