Затем его мысли снова обратились к будущей жене. Как она выглядит? Скорее всего, сварливая и тощая, кожа да кости, с которой невозможно будет лечь в постель. Несомненно, она страшна как смертный грех, а зубы наверняка лошадиные! Ему приходилось наблюдать подобные браки, устроенные родителями. Ладно, он даст девушке свою фамилию и крышу над головой, но большего обещать не может!
— Проклятие! — вскрикнул Риган, ударив кулаком по ладони другой руки. Удовольствия он будет получать там, где ему захочется. Он совсем не собирается заниматься любовью с этой худой и узкоглазой испанкой.
* * *
За Сиреной и Калебом прибыла повозка ван дер Риса, которой управлял небольшого роста, подвижный человек с блестящей желтой кожей и любознательными, быстрыми глазами. На ломаном голландском он объяснил, что зовут его Лин Фу и что менеер прислал крытую повозку, дабы избавить юфрау[3] от взоров любопытных горожан. Хотя поездка по джунглям и холмам дольше и утомительнее, но плавание на проа вдоль побережья выставит ее напоказ перед всеми зеваками порта. Менеер предположил, что юфрау не хотелось бы показываться в обществе прежде, чем она отдохнет и приведет себя в порядок после перенесенных испытаний.
Лин Фу смущенно смотрел вниз, переминаясь босыми ногами на пыльной дороге.
Сирене все было понятно: менеер ван дер Рис не хотел, чтобы окружающие обозревали его невесту прежде, чем он увидит ее сам. Первым желанием девушки было отказаться от повозки и потребовать лодку. Но, хотя ей и не хотелось в этом признаться, она сама была не готова предстать перед любопытными взорами. Да, они с Калебом поедут к поместью менеера в повозке, обогнув город и избежав возможных встреч с его друзьями.
Ее сундуки поместили в задней части повозки, а Калеб сел рядом. Единственное сиденье занимал Лин Фу, так что Сирене пришлось сесть рядом с Калебом, среди сундуков и других вещей.
День был жаркий, несмотря на то, что с берега дул легкий ветерок. Когда тарантас, присланный менеером, затрясся по пыльной, изрезанной колесами дороге, внутри повозки сделалось непереносимо душно; девушка с тоской подумала о глотке свежего, чистого морского воздуха — звенящего соленого воздуха на борту милой «Раны».
Сидя поверх сундуков, можно было разглядеть деревню, расположившуюся на узкой прибрежной полосе: одни островерхие крыши были покрыты черепицей, другие — соломой, но в самой деревне чувствовалась стабильность. Казалось, что эта деревня, раскинувшаяся между джунглями и морем, существовала здесь вечно. Затем деревенский пейзаж исчез из вида, а Сирену совсем утомили палящее солнце да красная пыль, клубящаяся под колесами. Волосы на затылке девушки прилипли к коже, под мышками неприятно вспотело, а черно-коричневое бумазейное платье — одно из тех, что так любила носить Исабель — сделалось влажным от пота под грудью и между лопатками. Оставалось только мечтать о том просторном, открытом костюме, придуманном Сиреной и оставшемся на «Ране».
Она взглянула на Калеба, уснувшего на дне повозки. Бедный мальчик! Он бегал все утро: сначала нашел и привел на фрегат Яна, затем вместе с Сиреной снова вернулся в деревню, где они договорились с рыбаками насчет покраски корабля и парусов. «Братишка» заслужил этот короткий сон перед новым для него испытанием — встречей с менеером ван дер Рисом.
Менеер ван дер Рис! Одно упоминание этого имени заставляло вздрагивать. Сейчас она ехала на встречу со своим врагом!
* * *
Гретхен Линденрайх надела короткий жакетик без рукавов, который едва прикрывал ее полную бело-розовую грудь, оставляя талию и живот открытым, а на ее бедрах красовалась разноцветная юбка-саронг[4]. Как и большинство женщин на острове, Гретхен часто носила малайский костюм, в котором легче было переносить дневную жару. В отличие от местных дам, яркий шелковый костюм Гретхен был настолько укорочен, насколько она могла себе это позволить в присутствии слуг.
Через высокую стеклянную дверь, ведущую в сад и занавешенную тонкой газовой тканью, женщина уловила какое-то движение. Подойдя ближе, она заметила, как за кустом японской хурмы мелькнуло ярко-оранжевое платье.
