— Я сейчас на мели, поэтому денег на хозяйство дать не могу. Покормишь меня?
Детское обожание и юношеская обида давно остались в прошлом. Сейчас Тата относилась к отцу ровно и приветливо. Не более. Наверное, поэтому озвученная безапелляционным тоном просьба вызвала глухое раздражение: «Он не спросил, хватает ли мне самой на жизнь». Однако отказывать было неудобно, и она ответила:
— Да.
Три недели Тата готовила на двоих, одна убирала в квартире, игнорируя, звучащий в мозгу ехидные реплики Внутреннего Голоса вроде: «Папочка хорошо устроился, нашел себе служанку…»
Кстати, о Внутреннем Голосе…
Раньше Тата почти не обращала внимания на то, что в мозгу, как бы сами по себе, без ее воли и участия, то и дело звучали различные советы, приказы, комментарии. Однако после похорон тон и лексика фраз разительно изменились. Без бабушки Внутренний Голос распоясался, стал язвительнее, безжалостнее и вякал, буквально, по всякому поводу.
Но в данном случае, замечание было справедливым. Папочка явно загостился. Пора и честь знать.
— Папа, мне уже легче, — когда терпение закончилось, сказала Тата. — Ты можешь возвращаться к себе.
Отец сделал надменное лицо:
— Ты не поняла. Я вернулся совсем.
— А эта твоя …ну…
— Мы расстались. — Предваряя следующие вопросы, отец поделился планами: он ушел от своей пассии навсегда. Жить, намерен в «хоромах», а свою квартиру будет по-прежнему сдавать в аренду.
Тата возразила:
— Здесь ты жить не будешь!
— Почему? Неужели я тебя стесняю?
— Не надо мной манипулировать. Квартирный вопрос мы выяснили шесть лет назад.
За время отсутствия папочка подрастерял хваленое хладнокровие и заорал:
— Гадина! Мерзавка! Как ты с отцом разговариваешь?!
— Папа, — Тата глубоко выдохнула, пыталась совладать с собой, — перестань кричать. Терпеть подобное обхождение я не намерена!
На этом первая ссора закончилась. Следующие тоже не привели к желанному результату. Однажды, придя из университета, Тата увидела ужасную картину: вдрызг пьяный отец лежал посреди гостиной на полу, раскинув руки и ноги, в луже мочи. Дрожащей рукой она потянулась к телефону:
— Вадим, только маме не говори…Что делать?
— Проспится, гони в шею, — приказал отчим. — Замки поменяй. Пригрози пожаловаться в милицию. Не уймется, я приеду.
— Как вы? — Тата сменила тему.
— Да, так, неважно…
Оказывается, банк, в котором хранились сбережения Барбары, на грани банкротства. У самого Вадима с деньгами тоже полная неопределенность. Компании пришлось выплатить крупную неустойку, это здорово ударило по бизнесу. В кондитерской также упали продажи.
— У нас какая-то черная полоса. Так что ты с деньгами аккуратнее. Ладно? — попросил Череда.
— Ладно, — ответила Тата и, огорченная, набрала номер лучшей подруги. Хотелось пожаловаться, но, эфир поперхнувшись треском, вклинился в чужой разговор.
— У Татки сейчас сплошные проблемы, — лучшая подруга делилась информацией с общей знакомой. И, добрая душа, вкладывала в каждое слово столько яду, что хватило бы на приличный террариум. — К ней папочка переехал. Вроде бы даже навсегда.
— Ну, да?!
— Не исключено, что он потребует раздела квартиры через суд. Если дело выгорит, то наша богатенькая невесточка останется без шикарной хаты.
— Но половина-то ее?
— Конечно. Но половина-то тю-тю. Представляешь, какой конфуз ее ждет. И это еще не все.
— Рассказывай, не томи!
— У матушки Таты проблемы с деньгами. Дождик из зелененьких становится все скуднее.
— Неужели, «прынцессе» придется идти вкалывать, как всем нам, простым смертным?
— Избави Боже! До диплома ни-ни.
— А с личной жизнью как? Все по-прежнему?
— Да, осенью свадьба.
— Неужели ничего сделать нельзя?
— О чем ты говоришь! У нее деньги, квартира, а меня за душой гроша ломаного нет. Я нашего общего любимого очень даже понимаю.
— Но вы же все равно встречаетесь?
— Изредка. Раз-два в неделю.
— Как его на вас двоих хватает?
— Кобелина еще тот.
Тата нажала на рычаг. От обиды перехватило дыхание. Но слез не было. Голова работала четко и ясно. Что случилось с ее красивой праздничной жизнью? Почему навалилось вдруг столько проблем? Ведь прежде в личной вселенной все находилось в равновесии и гармонии.
