— Папа, я тебя люблю! — Вика схватила пакеты с йогуртом и помчалась к себе в комнату. Знает, что мама ворчит, когда едят не на кухне, но нарочно, нарочно злит. Вот как сейчас.
— …Что с твоим заказом? — Мария закрыла дверь в спальню. Вика самозабвенно смотрит детские фильмы. Уроки сделаны, йогурт есть, папа дома, что ещё нужно для счастья?
Павел чуть не прижал ладони к голове, с такой силой туда ворвалась память. Память обо всём, что случилось за этот день «здесь». И то, что пришлось звонить и чуть не оправдываться, что нет возможности приехать, и счастливая Вика, которая всю дорогу от школы рассказывала про то, какая она там умная, и скучно, ску-у-учно, и что такого щенка видела из окошка, папа, может мы всё-таки заведём собаку? Ну пожалуйста! Пожа-а-алуйста! С мамой я сама поговорю!
Взрослая уже. В том смысле, что всё прекрасно понимает, и уже рассуждает так серьёзно, что оторопь берёт. Не торопись, Вика, а? Второго детства ведь не будет.
— Может, не пропал ещё, — сообщил Павел сухо. Пропал, железно, и следующий уже могут предложить кому-то ещё. Начальнику зачем рисковать такими клиентами? Павел отличный столяр, слов нет, но жена им вертит как хочет…
— У меня было важное совещание, — ого, да она почти оправдывается. — Прости. Завтра узнай, хорошо?
Они редко обнимались. Теперь — редко. И уж не приведи бог при ребёнке! Хотя Вика очень тактичная, многое уже знает о причудах взрослых отношений, и не любопытствует. При том, что во всём остальном нос суёт — успевай только ловить! И вот — Мария обняла его. Павел чуть даже не отшатнулся, так всё неожиданно.
— Вика, — позвала Мария. — Детское время кончилось!
— Да, мамочка!
Можно и не следить. Сейчас Вика вздохнёт, выключит видео и телевизор и помчится в ванную — умываться. И сама потом ляжет спать. Дисциплина!
— Ты странно себя ведёшь, — заметил Павел, когда Мария его отпустила. — Что случилось?
— Мы всё ещё муж и жена, — Мария смотрела пронзительным, нестерпимым взглядом. — Или уже нет?
— Да, — ответил он, что означало «нет». Но сказано было другое, и сказано было вслух. И что-то защемило внутри, Павел даже прижал ладонь к груди — там, где сердце.
— Я была неправа, — она всё поняла, подумал Павел. Естественно, трудно не заметить, что все мысли о другом. — Прости.
Но не просит, что вы. Это тоже требование, пусть и высказанное другим тоном. Голова снова закружилась…
* * *
— Паша! — Елена подбежала — сидела в кресле и заметила, как Павел прижал ладони к груди. — Что с тобой? Тебе нехорошо?
— Я сплю, — произнёс Павел безжизненно. — Лена, я не хотел говорить, прости…
Она что-то говорила, но он не слышал. Вновь всё завертелось, закружилось и его понесло, понесло, понесло…
* * *
— Не спишь? — услышал он голос Марии. — Я хочу поговорить с тобой.
Павел не сразу осознал, что он в постели, и не один, с Марией. Большая редкость в последнее время. Все моменты их близости чуть не по календарю расписаны. «Это я, ваш муж, пришёл исполнить свой супружеский долг. — Но вы были у меня уже трижды, мой муж! Вы великолепны! — Да?! Проклятый склероз…» Мария жутко возмутилась в тот раз, когда Павел, в компании, рассказал этот анекдот.
— О чём? — Павел вспомнил — да, и в самом деле они недавно были близки. Это неправильно, подумал он, так нельзя!
— У тебя в кармане куртки были таблетки. Не скажешь, зачем?
Какие таблетки? Павел не сразу понял, о чём она, и повторил вопрос вслух.
— Вот эти, — Мария достала коробку из-под подушки. — Это противозачаточные. Для женщин. Зачем они тебе?
Ах, да. Мария пользуется таблетками, но другими.
— Я задала вопрос, — повторила Мария резким тоном.
