— Э-эй! Кто-нибудь! Когда вы меня выпустите? — крикнула я так громко, как только могла. Но голос был тихим и тонким, и звук, наверное, истаивал уже в нескольких шагах от меня. Бесполезно, никто не услышит — или просто не откликнется. Даже эхо, которое просто обязано было быть в такой пещере, малодушно решило промолчать.
Оседлав накопившееся отчаяние, я набралась силы и стукнула кулаком по каменному полу — звук вышел совсем глухим, а руку прорезала боль. Тратить силы было бессмысленно, но и неподвижно лежать, ожидая действий моих палачей, мне претило. Под рукой не было ничего, чем можно было бы громко стукнуть или звякнуть. Хотя, если моя одежда при мне… я внутренне напряглась, сканируя ощущения тела — нет, я определенно не была обнажена. Что ж, вот и выход, стоило лишь немного поразмыслить. Осторожно сунув руку в карман жакета — от этого небольшого движения я устала, словно таскала мешки с мукой — я обхватила пальцами предмет, лежавший там, и, остановившись на минуту передохнуть, вытащила его наружу. Порой передовые технологии превращаются из роскоши в жизненную необходимость.
Может быть, здесь и не ловила ни одна известная мне сеть мобильной связи, но у моего телефона, конечно же, были и еще некоторые уже привычные для нас функции — хотя бы даже будильник или плеер. Несколько кликов по кнопкам — и спертый воздух рассекла «It’s My Life» Джона Бон Джови. Эта песня давно перекочевала с обычных дискотек на ретро-вечеринки, но в моем личном сете она стояла первой.
Мне хотелось рассмеяться, так неожиданно в этом странном пространстве зазвучала мощная песня, но я старалась беречь остатки сил — один Бог знает, как мне придется выбираться отсюда. Я гнала, испепеляла мысль о том, что такого случая может и не представиться. Я прислушивалась к тому, как мощный ритм песни заполнял темное пространство пещеры, и ждала ответного хода. Ждала и копила силы.
Наконец, мне показалось, что шум стал приближаться. Уже слышны обрывки слов, шорох шагов и — удивительно! — рев пламени. Все еще не зная, что все это значит, я надавила на кнопку-качельку на телефоне, увеличивая громкость. Возможно, это окажется моей самой большой ошибкой, но я старалась привлечь к себе всех, кто бы ни был в пещере. Я была здесь, я вернулась этот мир, и я громко заявляла о себе — как могла.
Песня заканчивалась, когда я почувствовала, как меня обдало жаром — так мне не почудилось, здесь и вправду было пламя. Причем, скорее всего — именно магическое. Мои похитители никогда не владели огнем — значит, где-то здесь была и вторая сторона, и между ними завязалась схватка. При этой мысли у меня заныло сердце — эта самая вторая сторона была намного слабее, не имела необходимых навыков и была практически обречена. Кажется, мой кошмар продолжался, набирая обороты — вокруг меня снова происходили ужасные вещи, а я ничего не могла сделать. Страшнее всего было то, что теперь-то все на самом деле.
Мне хотелось раствориться в камнях, к которым я была прикована слабостью, или даже в самой черноте вокруг. Ошибаться я не могла — кто еще нашел бы меня здесь, кто мог вообще хотя бы просто подумать о том, чтобы искать меня не на окраинах города, в лесу, по больницам или в морге, а в темной зловещей пещере? Был только один человек, знавший обо мне достаточно, чтобы все понять. Я недоумевала, как Этьен мог узнать, где я, а еще больше — как он сюда попал, но ответы на эти вопросы придется отложить на потом, если вообще когда-нибудь придет это время. Одно я понимала — если в эту пещеру все же есть вход, значит, он может стать и выходом.
Нужно помочь ему, новорожденному Фениксу. Но как? Тело по-прежнему не желало меня слушаться, при любой попытке шевельнуться на меня наплывали волны слабости и дурноты. Что ж, физические действия стоит сразу отмести. Магия во мне оставалась, я ее чувствовала, но все мои способности задействовались тем или иным движением или позой — а значит, я была все равно что безоружна. Что же делать?
Мне отчаянно, до боли хотелось что-то сделать, хотя бы посоветовать вовремя, как верно направить удар. Как суметь выбраться отсюда живым. Но как мне докричаться до него, если я сама почти не слышу собственного голоса? Если б он мог прочесть мои мысли… а может быть, это и есть ответ? Я и сама не верила этой сумасшедшей идее. Но если я могла слышать мысли Сатх, почему не смогу говорить с ним? Я не знала, была ли Сатх когда-то реальной — но теперь это все, что мне оставалось. Я зажмурилась от напряжения.
