шесть лет. Для получения места и звания проповедника там даже не требуется окончания
училища. Требуется только умение читать народу душевные, понятные и доходчивые
проповеди и поучения, предпочтительно не длинные и ученые, а краткие и яркие. Поэтому там
обращают меньше внимания на широкое знакомство с древними языками и глубокие познания в
богословии (хотя последние и являются хорошей рекомендацией), а больше принимают во
внимание способность к практической работе и веру, идущую от сердца. До этого, однако, мы
еще не дошли; во-первых, способность говорить с народом серьезно и с чувством, без
натянутости и стесненности, приобретается не сразу, а лишь после долгой практики; во-вторых,
то, что ты хочешь сказать, должно быть осмысленно, целеустремленно и одушевлено горячим
желанием пробудить в слушателях стремление претворить в жизнь свою любовь и свои чаяния.
Нужно быть проповедником для народа, чтобы иметь там успех. Ces messieurs 1 в Брюсселе
потребовали, чтобы я приехал туда на три месяца и поближе познакомился с ними, но такое
длительное пребывание там опять обойдется очень дорого, а этого мы по возможности должны
избегать. Поэтому я пока что еще немного поработаю здесь, в Эттене, и подготовлюсь, а уж
отсюда смогу время от времени посещать и пастора Питерсена в Мехельне, и пастора де Йонге
в Брюсселе; таким образом я ближе познакомлюсь с ними, а они со мной. Сколько времени
будет так продолжаться, зависит от того, что решат в Брюсселе.
1 Эти господа (франц.).
126 Лакен, 15 ноября 1878
Прилагаю упомянутый набросок «На шахту».
Мне очень хочется попробовать делать беглые наброски то с одного, то с другого из
бесчисленных предметов, которые встречаешь на своем пути, но поскольку это, возможно,
отвлечет меня от моей настоящей работы, мне лучше и не начинать. Придя домой, я сразу же
начал работать над проповедью о бесплодной смоковнице, Лук., XIII, 6-9.
Маленький рисунок «На шахту», действительно, не представляет собой ничего
особенного, но я набросал его совершенно непроизвольно, потому что здесь видишь очень
много людей, которые работают на шахтах, а это – совсем особая порода. Домишко стоит
неподалеку от бечевника, это по существу маленький кабачок, пристроенный к надшахтным
строениям; во время обеденного перерыва туда заходят рабочие, чтобы съесть свой хлеб и
выпить стакан пива.
В свое время в Англии я пробовал найти себе место проповедника среди горнорабочих,
на угольных шахтах, но тогда на мою просьбу не обратили внимания; мне сказали, что
наименьший возраст для такой должности – двадцать пять лет. Ты хорошо знаешь, что одна из
основных истин Евангелия и не только его, но писания в целом – «И свет во тьме светит, и
тьма не объяла его». Через тьму к свету. Так кто же больше всего нуждается в этом свете, кто
наиболее восприимчив к нему? Опыт показывает, что тех, кто работает во тьме, в черных
недрах земли, как, например, углекопов, глубоко захватывают слова Евангелия и что они верят
в них. Так вот, на юге Бельгии, в Эно, поблизости от Монса, до самой французской границы и
далеко за нее, простирается местность под названием Боринаж, своеобразное население которой
состоит из горняков, работающих на бесчисленных угольных шахтах. Вот что я, между прочим,
прочел о них в одном маленьком географическом справочнике: «Боринажцы (жители Боринажа,
местности к западу от Монса) занимаются исключительно добычей угля. Внушительное
зрелище представляют собой эти уходящие на 300 м под землю шахты, куда изо дня в день
спускается рабочее население, достойное нашего уважения и симпатии. Углекоп – это особый
человеческий тип, характерный для Боринажа: дневной свет для него не существует – он
наслаждается солнечными лучами только по воскресеньям. При свете лампы, струящей слабый,
тусклый свет, трудится он в тесном забое, скрючившись, а то и лежа, чтобы вырвать из лона
земли уголь, который, как всем известно, приносит нам такую большую пользу. На работе он
непрерывно подвергается тысячам опасностей, но бельгийский шахтер обладает счастливым
характером: он привык к такому образу жизни и, спускаясь в шахту, во тьме которой ему светит
