В бой были брошены депутаты Беспартийного блока. Не имея возможности помешать принятию неблагоприятных для режима решений, они широко прибегали к обструкции на заседании бюджетной комиссии сейма, распуская слухи, что они придут на заседание сейма, вооруженные револьверами и резиновыми дубинками, что Дашиньский будет избит, когда пойдет открывать заседание. И маршал сейма сдался – доклад о бюджетных нарушениях был снят с повестки дня. Польская демократия еще раз продемонстрировала трусость, когда дело касалось решительного противодействия диктатуре. Несомненно, существовал страх за личную судьбу, но главным было опасение, что от этого пострадают интересы государства, будет внесен раскол в общество, активизируются претензии к Польше ее соседей, так и не смирившихся с территориальными потерями. Оппозиционеры опасались непредсказуемости Пилсудского и все больше склонялись к проведению досрочных выборов и вынесению конфликта на суд избирателей. При этом они убеждали себя, что режим не посмеет сфальсифицировать результаты выборов.
Последнее, что успел сделать сейм на заседании 29 марта, – это одобрить бюджет. В тот же день Ян Пилсудский отказался от формирования кабинета, и без промедления и каких-либо консультаций было сформировано правительство во главе с Валерием Славеком. В тот же день президент закрыл сессию сейма. У руля государственного корабля вновь оказался кабинет полковников, чей состав был почти идентичен предыдущему. Пилсудский приступал к осуществлению конечной цели своего плана борьбы с парламентом, представленного 28 ноября 1929 года Свитальскому и Славеку, – его роспуску.
Оппозиция, которая также была за досрочный роспуск парламента и считала это делом решенным, уже в апреле 1930 года стала вести закамуфлированную избирательную кампанию, используя традиционные методы: пропаганду своей политической линии в печати, на собраниях и митингах. Суть этой линии – устранение диктатуры и восстановление демократии – была сформулирована в принятой Центролевом 5 апреля декларации, содержавшей оценку ситуации, начиная с майского переворота. Отличием ожидавшихся вскоре выборов от всех предыдущих должно было стать то, что шесть партий Центролева собирались выступить на них единым фронтом. Для поддержания их боевого настроя было решено собрать чрезвычайную сессию сейма. Реализовать эту задумку было нетрудно, но результат получился нулевой. Созванная 23 мая сессия сейма была тут же отложена на 30 дней, а 20 июня, что было вполне предсказуемо, закрыта распоряжением президента, так и не начав работу. Режим последовательно лишал оппозицию возможности использовать для борьбы с ним парламентскую трибуну.
К этому времени Пилсудский твердо решил в самое ближайшее время распустить парламент и провести новые выборы. Он явно хотел, чтобы следующий бюджет утверждал новый, послушный его воле парламент. 26 мая вызванный в Бельведер Славой-Складковский узнал о предстоящем роспуске законодательного органа как окончательно решенном деле. Пилсудский приказал ему вернуться на должность министра внутренних дел (в это время генерал был замминистра военных дел) и «сделать» вместе со Славеком и Свитальским новые выборы в течение шести недель. Соратник попросил на это три месяца, и маршал согласился[252].
После провала с созывом внеочередной сессии сейма оппозиция фактически перешла к открытой избирательной кампании, обратившись к массовым внепарламентским формам агитации. На 29 июня 1930 года в Кракове был назначен Конгресс защиты законности и воли народа. По его итогам была принята политическая декларация, выдержанная в достаточно жестких тонах. В ней режим предостерегался от попыток осуществить государственный переворот и подавить движение за восстановление демократии с помощью террора, поскольку они встретятся с самым решительным сопротивлением, вплоть до физического. Объектом критики оказался и президент Мосьцицкий, что уже становилось традицией. Таким образом, оппозиция отказывала в праве на моральный авторитет всем столпам режима – Пилсудскому правительству и президенту. После завершения конгресса состоялся массовый митинг с числом участников около 30 тысяч человек, на котором была принята аналогичная резолюция.
