В таких условиях следовало определить тактику дальнейшего поведения для своего движения и себя лично. При этом бригадир понимал, что она не обязательно должна быть одной и той же. Что касается военно-политического движения в Польском королевстве, то он дал указание перевести всю его деятельность в подполье, продолжая одновременно расширять и укреплять ПВО, а центром заграничной деятельности сделать Россию, быстро «навести мост» через фронт к существующим там организациям ПВО и политическим центрам, признающим его авторитет. А он был немалым, о чем свидетельствует избрание его 8 июня 1917 года съездом Союза военных поляков в Петрограде своим почетным председателем. На базе этих сил следовало формировать польскую армию.
Требовала своего разрешения проблема легиона, в апреле 1917 года выделенного австрийцами из состава вспомогательного корпуса и переданного под командование Безелера. В его рядах было много его горячих сторонников, готовых выполнить любой приказ своего бригадира. К началу июля 1917 года он пришел к выводу, что у них нет иного выхода, как отказаться принести воинскую присягу, работа на текстом которой как раз завершалась, и перенести все последствия этого своего шага. Правда, теоретически еще оставалась возможность возвращения легиона под австрийское командование и повторное его включение в состав вспомогательного корпуса. Но надежд на такое решение было немного, поскольку Австро-Венгрия все заметнее превращалась в младшего партнера Германии.
Пилсудский определил и собственную линию поведения. Если до июля 1917 года ею была организация давления на Безелера с помощью Временного госсовета, обращений, петиций и т. д., то теперь он решил бросить на чашу весов свой личный авторитет и влияние, особенно в польском легионе. Ясности относительно того, какой цели он хотел добиться, нет. Ею в одинаковой степени мог быть и шантаж Безелера чтобы заставить его, наконец, убедить Берлин в необходимости создания подлинно польской, а не наемной армии, и демонстрация нежелания участвовать в проекте «Польское королевство», и создание условий для возвращения на австрийскую службу.
Свой путь Пилсудский начал с отставки с поста референта Военной комиссии. Показательно, что раньше других он известил о своем решении Безелера. Генерал-губернатор, играя на честолюбии Пилсудского, безуспешно пытался уговорить его остаться и участвовать в формировании армии. Взамен германский полководец сулил «далекому от настоящих военных знаний дилетанту и демагогу» захватывающую перспективу стать одним из самых известных военачальников эпохи, славу и почет, о которых тот и не мечтал, но при этом не обещал переподчинить Польский вермахт полякам. Пилсудский, несомненно, не чуждый громкой воинской славе, человек с большими амбициями, тем не менее решительно отказался от заманчивых посулов. Он больше не верил в возможность договориться с немцами на своих условиях.
2 июля на заседании ВГС бригадир заявил о своей отставке с поста референта Военной комиссии, а также попросил вычеркнуть его фамилию из платежной ведомости за прошедший месяц, поскольку о своем уходе с поста референта Военной комиссии он якобы объявил еще в начале июня 1917 года[148]. Главной причиной отставки он назвал нежелание немцев, на сотрудничество с которыми он пошел из патриотических, а не политических соображений, дать согласие на создание самостоятельной польской армии. Такое объяснение позволяло достичь нескольких целей одновременно. Во-первых, заявив, что в состав Временного госсовета он вошел «не ради политической службы», бригадир тем самым отделил себя от сторонников решения вопроса о судьбе Царства Польского с помощью Центральных держав. Во-вторых, подчеркнув (и это полностью соответствовало истине), что все его действия периода войны диктовались исключительно желанием создать подлинно самостоятельную национальную армию для борьбы за независимость Царства Польского, он тем самым оправдывал не только свои действия, но и всех, кто последовал его призыву и примеру. В-третьих, назвав свой поступок «единственной службой, которой он может послужить братьям в польской армии, последним предупреждением тем, которых следует предостеречь», он еще раз сказал легионерам, что, даже несмотря на отставку с должности командира бригады, он всегда думает и заботится о них. Но самый главный вывод, который можно было сделать из выступления Пилсудского, сводился к тому, что он все делал правильно, и если его планы не осуществились, то только по вине австрийцев и немцев
