— Прости, — улыбнулся он.
— За что? — Я отпустила расписание.
— За то, что не вынес вовремя папки. За то, что сказал тебе вчера вечером. Я прощен?
Я вздохнула:
— Конечно.
— Ты в порядке? — Калеб сел на ступеньку ниже меня, потом опустился еще на одну, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. — Скажи мне правду.
— Ты же знаешь, что скажу. Если я и могу быть с кем-то самой собой, то этот человек ты, и не только потому, что у тебя встроенный детектор брехни. — Я положила подбородок на руки. — По правде говоря, я не знаю. Я думала, у меня будет больше времени на подготовку.
— Ты уверена, что хочешь это сделать?
— А что говорит твой встроенный детектор?
— Что хочешь.
Я кивнула.
— Поскольку уж ты решилась, тот диск, о котором говорила Кэт…
— Да?
— Формула моего лекарства тоже сгорела.
Я посмотрела на Калеба. Очень внимательно посмотрела. Вокруг его глаз залегли мелкие, но отчетливые морщинки, линии в уголках губ стали глубже, чем всего два дня назад.
— Ты сказал, что отец сделал тебе запас лекарств перед смертью. Сколько ты уже без них держишься?
— Сокращать дозировку я начал уже давно. А несколько недель назад все закончилось. Но плохо стало только сегодня… во всей этой суете.
За последние несколько часов мы все многое пережили, и для Калеба это стало последней каплей.
— Почему ты никому не сказал? — упрекнула его я.
Калеб пожал плечами:
— Никто не мог ничего поделать.
— Я его достану. Где искать?
— В нижнем правом ящике стола. Там в вертикальном держателе есть папка с моим именем. Там то же, что и на диске.
— Еще что-нибудь нужно?
— Только сам отец.
Я посмотрела Калебу в глаза и увидела там муку. Я могла лишь догадываться, как тяжело ему все это давалось.
— Поэтому ты сразу так точно улавливал мои эмоции? Потому что остался без фильтра?
— Да. Но… — Калеб посмотрел на дверь, от его длинных ресниц на щеку падала темная тень. Легкомысленный, склонный к флирту Калеб исчез. — Я уверен, что и без этого быстро нашел бы с тобой контакт.
Я не знала, что на это можно ответить. Похоже, он так на меня действовал. Старательно подбирая слова, я спросила:
— М-м-м… все уверены в том, что это Лендерс убил твоего отца?
— Других подозреваемых нет, — ответил Калеб, и мне показалось, что он обрадовался тому, что я сменила тему. — Полицейские допросили нескольких человек, но логического объяснения возникновению пожара не нашли, поэтому в итоге назвали произошедшее несчастным случаем.
— Лендерса тоже допрашивали?
— Недолго, — усмехнулся Калеб. — У него было железное алиби.
— Я на криминальных расследованиях собаку съела. Алиби можно сфабриковать.
— Но следственные органы не смогли доказать, что это было именно так. Они о таком месте, как «Песочные часы», даже не знают, и мы не в состоянии объяснить им его мотивы.
— Я волнуюсь.
— Знаю, — сказал Калеб, даже не попытавшись скрыть усмешку.
Я хлопнула по его гигантскому бицепсу:
— Только не говори мне, что, когда мы вернемся, Майкл не попытается найти доказательства того, что твоего отца убили.
— Ладно, — сказал Калеб, и его брови поползли вверх. — Не скажу.
— Но… — Я показала на лежавшее у меня на коленях расписание. Ошибке места нет.
— Он не сделает ничего, что может подвергнуть тебя опасности. Я не буду отрицать, что, если у него появится шанс выяснить, кто это сделал, Майкл им воспользуется. Но тобой рисковать он не будет. — Калеб взял меня за руку. — Он о тебе позаботится. Такой он человек.
— Я о себе не беспокоюсь.
— А я беспокоюсь. — Калеб убрал прядь моих волос за ухо, и я замерла. Нежность его прикосновения выбила меня из колеи. — Я хочу, чтобы ты вернулась целая.
Мне было интересно, какие эмоции он во мне в этот момент ощущал. Может, он помог бы мне разобраться в своих чувствах.
— Эм? — позвал Майкл, и напряжение рассеялось.
Я выпустила руку Калеба и подскочила, чуть не упав с лестницы. Потом сделала вид, что не услышала смех Калеба за спиной.
— Майкл, — улыбнулась я, зайдя в кухню. Я нисколько не сомневалась в том, что лицо у меня было пунцовое. — Ты меня звал?
— Можешь подойти на секундочку? Хочу с тобой кое о чем поговорить, прежде чем мы отправимся.
