Я смотрела на его губы, совершенно не думая о мосте или о том, с чем нам придется столкнуться на другой его стороне. Все мои мысли были заняты Майклом, я радовалась, что он жив, хотела дотронуться до него. Хотела, чтобы он дотронулся до меня.
Он же продолжал наблюдать за тем, что творилось на улице.
— Эмерсон. Не смотри на меня так. Не сейчас.
— Откуда ты знаешь, как я на тебя смотрю?
— Чувствую. — Он улыбнулся. Я это не увидела, но поняла по голосу. Одной рукой он обнял меня за шею и осторожно прижал к себе. — Погоди. Ты мне всего одну плохую новость рассказала. Что там еще, помимо того, что Джонатан Лендерс за тобой следил?
— Рябь меняется. На открытии «Телеграфа» мы оба видели джаз-банд, но мне после этого еще много чего являлось. Самое худшее произошло прямо здесь перед тем, как я выбежала, чтобы спасти тебя. Вся комната преобразилась. Я выглянула из окна и увидела, как тут все было по меньшей мере сто пятьдесят лет назад.
— Что?
— Я не могу объяснить. У меня возникло такое ощущение, что я прилетела в прошлое.
— Скорее прошлое, прилетело к тебе. — Майкл задумчиво помолчал. — У меня рябь в последнее время отличается обилием деталей, но сюжеты попроще, чем у тебя. Ты Лайему говорила?
Я кивнула:
— Он обеспокоен.
— Значит, это всерьез. Объяснения у него какие-нибудь есть?
— Нет.
Майкл приоткрыл дверь еще на сантиметр:
— Похоже, все главные действующие лица разговаривают с начальником пожарной бригады.
— Рано еще выходить, — возразила я.
Может, народ и рассасывается, но все же нам еще вряд ли удалось бы пройти незамеченными.
— Мы не можем заставлять Кэт слишком долго ждать у открытой кротовой норы. Она сейчас на вражеской территории — в «Песочных часах» слишком много приспешников Лендерса.
— Подождем еще несколько минут.
— Но недолго.
Майкл встал и помог подняться мне.
— Пока мы ожидаем…
Я схватила воротник его куртки, встала на цыпочки и прижалась к нему губами. Поначалу его кожа была прохладной, но от моих прикосновений быстро накалилась. Я тоже моментально согрелась до самых кончиков пальцев рук и ног, и я была на сто процентов уверена, что волосы у меня наэлектризовались и излучали свет. Но открывать глаза, чтобы убедиться в этом, я не хотела.
Майкл притянул меня к себе, лаская губами мой подбородок, потом опустился к шее. Я еще крепче вцепилась в его куртку, прижимаясь к нему всем телом.
— Надо уходить отсюда, — шепнул он мне на ухо. — Отвести тебя куда-нибудь, где можно будет поцеловать тебя как следует.
— А это не как следует? — Я снова задрожала. И почему только он так на меня влияет? — Если нет, то выдержу ли я это как следует?
— Я постараюсь делать все так, чтобы выдержала. — Майкл покрыл поцелуями мою щеку, опускаясь к губам, и запустил руки мне под куртку; даже через майку я чувствовала, какие горячие у него были пальцы. Я не могла не думать о том, каково будет, когда он коснется моей кожи. — Или чтобы не выдержала. Как захочешь.
Я мечтала остаться с Майклом вдвоем. Только вдвоем.
— Может, стоит продолжить у меня дома.
Майкл поднял голову и посмотрел на меня, на его лице появилось какое-то странное выражение.
Я нервно хихикнула:
— В моем воображении это звучало лучше.
— Да оно и в реальности чертовски неплохо.
До дома мы добрались без приключений. Все прошло чуть ли не слишком гладко.
— Я тебе спасибо сказал? — спросил Майкл, когда мы нырнули в кабинет Лайема. — Если нет, то спасибо.
Он поднял руку, в которой держал мою, к губам и поцеловал внутреннюю сторону моего запястья.
— Не помню. — Я действительно ничего не могла вспомнить. Здравствуй, эрогенная зона. — И не за что.
Майкл лишь ухмыльнулся.
Так и держась за руки, мы шагнули за завесу.
Я сконцентрировалась, чтобы вернуться в кабинет Лайема. Нас снова подхватили серебристые вихри, и лишь время от времени доносились призрачные голоса и обрывки музыки.
Когда перед нами вновь возникла завеса, Майкл прошептал:
— Оставайся здесь. Я проверю, чтобы там все было чисто, и вернусь за тобой.
— Поторопись.
Он сжал мою руку и исчез.
А я осталась на мосту одна, силой мысли удерживая себя в настоящем и стараясь не переместиться ни назад, ни вперед. Это совсем не было похоже на путешествие. Меня как будто бы тянули и толкали, и вся моя жизнь зависела от того, смогу ли я удержать равновесие. Еще мне казалось, что эти серебристые вихри крутятся одновременно по часовой и против часовой стрелки. Иногда проступали лица, они моргали и шевелили губами, а потом снова расплывались.
