Монти встрепенулся на заднем сиденье джипа.
– Я и забыла про нашего волчару, – сказала Сара. – Он-то в порядке, жив и здоров.
«Замечательно, – подумала она, – хоть что-то не меняется в мире».
Но вслух она произнесла:
– Успокойся, Монти. Тебе не стоит с ним связываться после того, что ты перенес.
Волк вновь протяжно завыл.
– Зов природы, – пробормотал Логан. – Невероятно, что еще существуют дикие звери.
– Ведомство охраны природы печется о том, чтобы они оставались дикими. И я с ними заодно. Мне так хочется иногда, чтобы голодные волки сошли с гор и напомнили о себе сытым владельцам ранчо.
Она припарковала машину у крыльца и бодро выскочила из джипа.
– Вылезайте, Логан. Я угощу вас чашкой кофе, а потом вы позвоните Маргарет или кому-то еще и скажете, чтобы вас забрали отсюда. Не понимаю, почему вы не позволили высадить вас по дороге, у вашего дома в Фениксе.
– Я должен был проводить вас до двери. Гален сказал бы, что это долг вежливости. А чашка горячего кофе мне не помешает. – Он заковылял ко входу, тяжело припадая на раненую ногу.
Сара зажгла в доме все огни.
– Вы нуждаетесь не только в чашке кофе. Я заметила, что в самолете вы ни разу не принимали болеутоляющее.
– Я перестал принимать эти дурацкие пилюли. Думаю, что мой врач это одобрит.
– Но он же не знает, какая нагрузка выпала вам в последние дни, – возразила Сара. – Копание в грязи и лазанье по горам – вряд ли это было вам рекомендовано.
– Это все уже в прошлом. – Логан вытянулся в кресле, пододвинул низкий столик и водрузил на него больную ногу. – Принесите мне кофе, и тогда я буду в порядке.
Волк снова дал о себе знать протяжным воем.
– Что ему неймется? – с досадой сказала Сара. – Лучше бы он заткнулся. Он беспокоит Монти.
– Может, вы разрешите мне прогуляться и посмотреть, что там на самом деле, – предложил Логан.
– Это просто одинокий, голодный волк.
Почему-то ей показалось, что его предложение не так уж неожиданно. Как будто он ощущал смысл в этом волчьем призыве из темноты прерий. Подобного мужчину невозможно держать на привязи. Конечно, его надо было высадить из машины в Фениксе и избавиться от него, как и от многого прочего, связанного с последней экспедицией. Если бы она так не устала и не потеряла бы желание спорить и протестовать, то не позволила бы Логану вновь переступить порог ее дома.
– Ничего не изменилось с той ночи, как вы заявились сюда впервые. Все идет по тому же кругу.
Он принял из ее рук чашку с кофе.
– Мне не нравится, что кто-то нарушает мое уединение, – продолжала Сара. – Лучше было бы, чтобы вас здесь не было.
– Не правда, кое-что изменилось. Мы прошли вместе по нескольким кругам ада, и вы, надеюсь, поняли, что я вам скорее друг, а не враг.
– Это не значит, что мне приятно ваше присутствие в моем доме. Какого черта вы разыгрываете из себя бесприютного бродягу? Когда вы в первый раз вломились ко мне в дом, я подумала, что столкнулась с маньяком. Мы оба знаем, что как-то повлиять на Маддена в мою пользу вы не сможете, находясь у меня, чуть ли не в моей постели. Наоборот, вы портите мне репутацию.
– Отложим наши споры до утра, прошу вас. Я слишком измучен.
– А я – не меньше, чем вы. Но…
Логан прервал ее:
– Вы же не выгоните раненого на улицу посреди ночи? На такой поступок у вас духу не хватит.
– Вы меня недооцениваете, но мне на это наплевать, – рассердилась Сара, но этим всплеском эмоций все и ограничилось. Разумеется, он умело играл на ее чувствах, как пианист на клавишах, но ведь то, через что они совместно прошли на Тайване, было еще свежо в памяти. И к тому же он так бледен.
– О'кей, ночуйте в моем доме, – уступила она, – но завтра мы распрощаемся. Я приготовлю вам койку, не такую шикарную, как в вашем самолете, но…
– Меня устраивает это кресло. Сил нет с него подняться.
Его веки сомкнулись.
– Надеюсь, к утру вы обретете достаточно сил, чтобы покинуть мой дом.
– Ничего нельзя загадывать наперед, – с этими словами Логан впал в глубокий сон, похожий на обморок.
Сара присела рядом на кушетку, всматриваясь в его лицо. Опять она уступила ему. Снова он здесь, хотя ей этого совсем не хочется. Слишком большое место Логан занял в ее жизни, и это сбивало Сару с привычной, накатанной колеи. Его заботы, его слабости и переживания не должны нарушать покой ее дома. Он для нее по-прежнему незнакомец, а незнакомцев она в свой дом, в свой маленький, уютный мир давно решила не допускать.
