— И ты что, этим гордишься?
— Да как — то особо не задумывался.
Она была босиком, но снова натянула мерзкую футболку с «Медведями».
— Ты полный болван. Ты ведь в курсе?
Купер оперся на дверной косяк и оправдал ее худшие предчувствия.
— Тебе нужно помнить, Шерлок, что у всякого на моем месте не жизнь, а сплошной «шведский стол» по части женщин. Я могу делать, что хочу и когда хочу.
Губы ее еще хранили следы поцелуев, а васильковые глаза сверкали негодованием.
— Ты человек или персонаж из комиксов, явившийся мне в кошмарах?
Купер невольно нащупал идеальную защиту и продолжил в том же духе.
— Большинство женщин не возражают, а если и возражают…
Он пожал плечами.
Пайпер хлопнула себя по колену.
— В море много другой рыбы? Так, что ли?
Купер зевнул и потянулся.
— Ага. Наверно, мне должно быть стыдно.
— А тебе не стыдно?
— Все, что требуется от них, — сказать нет.
— От них дождешься.
— Кто их поймет, этих женщин?
Ему на благо Пайпер быстро смекала, и ее негодование начало превращаться в нечто, что стало походить на веселье. Куперу это совсем не понравилось, поэтому он высказался вслух:
— Освежи мне память, Шерлок. Я пропустил и не услышал твое «нет»?
Она выставила подбородок:
— Да не слышал ты «нет». Говорила же, что я известная пожирательница мужчин.
— Ты также утверждала, что покончила с ними.
— Но не говорила, как надолго. — И перед тем, как захлопнуть дверь перед его носом, выдала последний залп: — Спокойной ночи, Скорострел.
* * *
Пайпер проснулась от хлопанья фала по металлическому флагштоку за окном. Ночью чувство глубокого разочарования закопалось у нее внутри, и Пайпер изо всех сил пыталась его вытрясти. То, что Купер не довел дело до конца, может, и было для него унизительным, но обернулось ей даром небесным. Все и так зашло слишком далеко — куда уж дальше — и без этой близости.
О чем она только думала? Да вообще не думала. В том — то и проблема. Что — то в Купере Грэхеме вырубало Пайпер мозг. Одно было совершенно ясно: несмотря на их добродушное подшучивание, несмотря на его безусловную привлекательность, она не собирается пройти с ним этой же дорожкой, неважно, как было хорошо. Почти фантастично. Твердое напряженное тело под ее ладонями. Искусные руки, которые знали свое дело. Ее охватила дрожь.
Они едва перемолвились словом за завтраком из клубничных кексов, фриттаты с ветчиной и сыром, в которой Пайпер только поковырялась. Она с ужасом думала о часах, которые проведет с ним наедине в машине, и когда они покидали Ту — Харборс, накрутила себя, как катушка зажигания.
Вместо того, чтобы ругать себя за то, что случилось, стоит радоваться: заставила великого Грэхема Купера потерять самообладание. Однако Пайпер не чувствовала радости. Только надеялась, что он не станет обсуждать прошлую ночь, иначе ей придется использовать все свои хитроумные козыри, а она не была уверена, сколько у нее еще осталось в запасе.
Едва они проехали рудные грузовые доки, как Купер издал дьявольский смешок:
— Согласись, Шерлок. Как легко тебя поймать. Мне стоило лишь скинуть рубашку, и ты пропала.
Ну вот, опять двадцать пять. Снова соревнуются в шпильках.
— Верно, — якобы согласилась она. — Мужская грудь моя слабость. Серьезно, Купер, если ты еще больше накачаешься, то будешь чесать под мышками и лопать бананы.
— Предоставь мне побеспокоиться об этом, пока обдумываешь, как помочь с моей маленькой проблемой.
— Превосходная идея. Заткнись на следующие четыреста миль, тогда я смогу ее обмозговать.
Еще смешок. На том и закончилось, поскольку они больше не разговаривали.
* * *
Ему следовало бросить Пайпер на постель и сводить ее с ума, пока она не стала бы умолять его дойти до финишной прямой. Взамен он почувствовал себя чересчур униженным, чтобы рассуждать здраво, и ввязался с ней в поединок. Победа сидела в крови Купера, и он терпеть не мог ощущать себя неудачником. Ненавистна лишь одна мысль, что Пайпер таким его увидит. Он не мог съехать на обочину, кинуть ее на заднее сиденье, как хотелось, но молчание в машине доставало. Каким — либо образом Купер должен показать ей, кто в их команде куортербек.
