— Если хочешь всегда быть счастливой, съешь это.
Девушка, не раздумывая, взяла снадобье и съела.
Но снадобье обладало свойством вызывать нестерпимую жажду.
Прошло несколько минут, и у девушки появился страшный жар в печени.
— Тетушка, — молвила она, — я умираю от жажды, дай мне воды!
— Здесь негде взять воды, — ответила тетка.
Прошло еще немного времени, и девушка снова стала умолять ее:
— Я умру от жажды, дай мне воды!
Тетка ответила:
— Здесь степь, реки здесь нет, если ты очень хочешь пить, то отдай мне один глаз, тогда я дам тебе чашку воды.
Обессиленная девушка согласилась. Она вырвала глаз и отдала его тетке. Тетка подала ей в чашке немного солоноватой воды. Когда девушка выпила эту воду, ей захотелось пить еще больше.
— Тетя, — сказала она, — да пошлет тебе аллах жалость, от воды жажда моя еще больше усилилась, дай мне пить!
— Здесь нет воды! — ответила тетка.
— Клянусь аллахом, я умираю от жажды, — молвила девушка.
— Ну что ж, если ты испытываешь очень сильную жажду, то отдай мне и второй глаз.
Девушка почувствовала, что умирает. Она вырвала второй глаз и со стоном отдала его тетке:
— Проклятье! Возьми глаз и дай мне пить!
Тетка взяла и этот глаз, бросила девушку в колодец, а на ее место посадила свою дочь. Потом она на всякий случай положила в платок дочери несколько распустившихся роз, которые ей удалось собрать раньше, три-четыре золотых и серебряных кирпича и кошелек с ашрафи.
Проехав еще немного, они достигли дворца принца. Слуги и служанки выбежали им навстречу и с почетом и церемониями ввели девушку во дворец. Когда увидели, что платок девушки украшен распустившимися розами, то очень обрадовались. Мать ловко подложила ей под ноги золотой и серебряный кирпичи, и все очень удивились. Принесли жаровню с травой эсфенд[5] для окуривания, приговаривая:
— Пусть лопнут глаза завистников!
Семь дней и семь ночей шел пир.
Однако принц заметил, что у девушки и следа не осталось от той прелести, которую он видел в первый день и в день бракосочетания, как будто это даже была не она. Потом он увидел, что она никогда не смеется и розы из ее рта не сыплются. Однажды ночью он пощекотал ее немного, она засмеялась, но никаких роз не посыпалось.
— А где же твои розы? — спросил он ее.
Она ответила, как учила мать:
— Всему свое время!
К тому же принц убедился, что лишь в первую ночь у нее под головой был кошелек с ашрафи, и с тех пор больше уже никогда не появлялся.
— Ты говорила, что каждую ночь у тебя под головой находят кошелек с ашрафи? Где же он?
Девушка опять ответила:
— Всему свое время!
Однажды девушка заплакала. Принц видит, что, кроме слез, у нее из глаз ничего не появляется. Он опять спросил:
— А где же твой жемчуг? Я видел лишь две-три штуки, а больше не заметил.
Девушка опять ответила:
— Всему свое время!
Принц стал задумываться и грустить, особенно когда он увидел, что девушка плохо воспитана и не благородна.
Он не показывал вида и ничего никому не рассказывал, даже матери.
Оставим их и посмотрим, что случилось с дочерью купца.
Девушка пробыла в колодце три дня. Однажды мимо проходил садовник. Он услышал стоны и понял, что какой-то несчастный упал в колодец. Садовник позвал своего ученика, взял крепкую веревку и вернулся опять к колодцу. Один конец веревки он обвязал вокруг талии, а другой конец отдал ученику. Потом он спустился в колодец. На дне он увидел слепую девушку и три кошелька с ашрафи. Девушку вместе с кошельками он вытащил наружу и спросил ее:
— Кто ты такая и что это за деньги?
Девушка все подробно ему рассказала. Садовник пообещал ей:
— Теперь будь спокойна, я все устрою, — и отвел девушку в свой сад.
На следующий день девушка засмеялась и у нее изо рта посыпались распустившиеся розы. Садовник собрал розы, отнес их ко дворцу принца и стал выкрикивать:
— Эй, распустившиеся розы, распустившиеся розы!
Этот крик услыхала тетка девушки. Она вышла и спросила садовника:
— Эй, дядя, сколько ты хочешь за свои розы?
— Я не продаю за деньги, — я продаю за глаза, — ответил садовник.
— Очень хорошо, — сказала тетка, — я тоже хотела купить за глаза.
Она отдала один глаз девушки и получила за него несколько распустившихся роз.
