– Нужно приземлиться там, где мы нужнее всего, – проговорил я сквозь зубы.
«Тогда можно приземляться где угодно, шеф».
Я посмотрел на юго-восток и заметил знакомое знамя с серебряной совой на 33-й улице, у туннеля Парк-авеню. Аннабет и двое детей Афины отбивались от великана-гиперборейца.
– Туда! – велел я Пирату. Пегас спикировал к земле.
Я спрыгнул с его спины, приземлившись на голову великану. Тот посмотрел вверх, и я съехал вниз по его лицу, мимоходом стукнув его щитом по носу.
– А-Р-Р-Р-Р! – великан отшатнулся, из ноздрей у него потекла синяя кровь.
Я со всего маху приземлился на мостовую и побежал. Гипербореец дохнул облаком белого тумана, и температура упала. Место, где я приземлился, сковало льдом, а я весь покрылся инеем, точно пончик в сахаре.
– Эй, урод! – заорала Аннабет.
Надеюсь, она обращалась к великану, а не ко мне.
Синий Парень заревел и повернулся к ней, подставив под мой удар ничем не защищенные ноги. Я метнулся к нему и вогнал меч ему под колено.
– А-А-А-А-А! – у гиперборейца подогнулись ноги. Я ждал, что он повернется ко мне, но он застыл. Я хочу сказать, в буквальном смысле застыл, превратившись в глыбу льда. От того места, куда я ударил его мечом, по его телу побежали трещины, они становились все шире, пока великан не рассыпался, превратившись в гору синих осколков.
– Спасибо, – поморщилась Аннабет, пытаясь отдышаться. – Что со свиньей?
– Сделал свиную отбивную, – ухмыльнулся я.
– Хорошо, – девушка подвигала плечом, очевидно, рана все еще болела. Потом заметила, как я изменился в лице, и закатила глаза. – Со мной все в порядке, Перси. Пошли! Осталось еще довольно много врагов.
Она была права. Следующий час слился в моей памяти в какое-то размытое пятно. Я дрался так, как не дрался еще никогда в жизни: прорубался через легионы дракониц, одним ударом убивал по десятку тельхинов, уничтожал эмпус и вырубал вражеских полубогов. Но сколько бы врагов я ни побеждал, на их место приходило вдвое больше.
Мы с Аннабет перебегали из квартала в квартал, пытаясь поддержать наших воинов. Слишком много наших раненых друзей лежало на улицах, многие пропали.
Ночь тянулась медленно, луна в небе поднималась все выше, мы отступали шаг за шагом, пока наконец враги не окружили Эмпайр-стейт-билдинг, подобравшись к небоскребу со всех сторон на расстояние одного квартала. В какой-то момент я заметил рядом с собой Гроувера – он лупил драконицу дубиной по голове. Потом он исчез в толпе, а рядом со мной оказалась Талия – она отбрасывала чудовищ силой своего волшебного щита. Из ниоткуда выпрыгнула Миссис О’Лири, схватила великана-лестригона своими огромными челюстями и отправила его в полет, как летающий диск. Аннабет стала невидимой с помощью своей волшебной бейсболки и проникла в ряды врага. Если вдруг какой-то монстр с выражением бесконечного удивления на морде рассыпался в прах без всякой видимой причины, я знал, что это дело рук Аннабет.
И все же силы были не равны.
– Держать строй! – прокричала Кати Гарднер где-то слева от меня.
Проблема заключалась в том, что нас осталось слишком мало, чтобы что-то держать. Вход на Олимп был в двадцати футах за моей спиной. Двери охраняла группа отважных полубогов, охотниц и духов природы. Я рубил, кромсал, уничтожал все на своем пути, но даже я уставал и не мог поспеть сразу всюду.
За вражескими войсками, в нескольких кварталах к востоку, загорелся яркий свет. Сначала я подумал, что это заря, потом понял, что сюда бегут около десятка лестригонов с горящими факелами, а за ними едет Кронос на золотой колеснице. Два гиперборейца несли его пурпурно-черное знамя.
Владыка титанов выглядел посвежевшим и отдохнувшим, похоже, его силы полностью восстановились. Он нарочно выбрал момент, когда сам я уже вымотался до предела.
Рядом со мной появилась Аннабет.
– Нужно отступить к дверям и удержать их любой ценой!
Она была права. Я уже собирался отдать приказ к отступлению, как вдруг где-то протрубил охотничий рог.
Он перекрыл шум битвы, как пожарная сирена. Отовсюду ему в ответ протрубили другие рога, эхо их голосов пролетело над зданиями Манхэттена.
