Талия стукнула кулаком по столу.
– Я служу Артемиде, ее охотницы будут биться до последнего вздоха. Ты же не станешь слушать советы этого мешка с дерьмом, правда?
Я думал, Прометей сейчас развеет ее по ветру, но тот лишь улыбнулся.
– Твоя отвага делает тебе честь, Талия Грейс.
Талия фыркнула.
– Это фамилия моей матери. Я ею не пользуюсь.
– Как пожелаешь, – легко согласился Прометей, но я видел, что его замечание задело дочь Зевса. Раньше я никогда не слышал фамилию Талии. Наличие фамилии делало ее почти нормальной, не такой таинственной и могущественной. – В любом случае, – сказал титан, – тебе не обязательно становиться моим врагом. Я всегда помогал роду человеческому.
– Вешай свою лапшу на рога Минотавру! – припечатала Талия. – Когда люди впервые принесли жертву богам, ты их обманул, чтобы получить лучшую долю. Ты подарил нам огонь, чтобы позлить богов, а не потому, что заботился о нас.
Прометей покачал головой.
– Ты не понимаешь. Я помог сформировать вашу природу.
В руках у Прометея возник покачивающийся ком глины. Титан слепил из него маленькую куклу с руками и ногами. У глиняного человечка не было глаз, но он ощупью двинулся по столу, спотыкаясь о пальцы Прометея.
– Я нашептывал людям в уши с самого начала вашего существования. Я – олицетворение вашего любопытства, жажды исследований, изобретательности. Помоги мне спасти тебя, Перси. Сделай это, и я преподнесу человечеству новый дар – новое откровение, которое поможет вам сделать такой же шаг вперед, какой вы сделали благодаря огню. Под властью богов вам такое не удастся, они бы этого ни за что не допустили. Для вас наступил бы новый золотой век. Иначе…
Титан сжал кулак, расплющив глиняного человечка в лепешку.
Синий великан пророкотал:
– Ой.
Сидевшая на парковой скамейке эмпуса обнажила клыки в злобной улыбке.
– Перси, ты же знаешь, что титаны и их отпрыски не так уж плохи, – сказал Прометей. – Ты знаком с Калипсо.
Кровь прилила к моему лицу.
– Это другое дело.
– Почему же? Она не сделала ничего плохого, как и я. И все же ее навечно изгнали, просто потому, что она – дочь Атланта. Мы вам не враги. Не допусти, чтобы случилось худшее, – умолял титан. – Мы предлагаем вам мир.
Я посмотрел на Итана Накамуру.
– Наверное, тебе все это страшно не нравится.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Если бы мы согласились на эту сделку, ты не смог бы отомстить. Тогда тебе не пришлось бы нас всех убивать – разве ты не этого хотел?
Здоровый глаз Накамуры сердито сверкнул.
– Я всего лишь хотел уважения, Джексон, уважения, в котором боги мне отказывали. Вы хотели, чтобы я приехал в ваш идиотский лагерь, торчал в переполненном домике Гермеса, потому что я не так уж важен? Меня даже не признали!
Он говорил прямо как Лука, когда тот пытался меня убить в лесу рядом с лагерем четыре года назад. При одном воспоминании об этом у меня заболела рука в том месте, где меня укусил скорпион.
– Твоя мать – богиня мщения, – сказал я Итану. – Думаешь, это достойно уважения?
– Немезида следит за равновесием! Если у людей слишком много счастья, она приводит их в чувство.
– Поэтому она забрала твой глаз?
– Это была плата, – прорычал Итан. – В обмен она поклялась, что однажды я смогу изменить равновесие сил и принести уважение младшим богам. Глаз – не слишком высокая цена за такое.
– Замечательная у тебя мама.
– По крайней мере она держит слово, в отличие от олимпийцев. Она всегда платит долги – за добро и за зло.
– Ага, – кивнул я. – Поэтому, когда я спас тебе жизнь, ты отплатил мне тем, что помог Кроносу возродиться. Очень справедливо, ничего не скажешь.
Итан схватился за рукоять меча, но Прометей его остановил.
– Ну-ну, – протянул титан. – Мы же здесь с дипломатической миссией.
Прометей изучающе меня разглядывал, словно пытаясь понять причину моей злости, потом кивнул, как будто вытащил какую-то мысль прямо у меня из головы.
– Тебя беспокоит судьба Луки, – решил он. – Гестия не показала тебе всего. Возможно, если ты поймешь…
Титан протянул руку.
Талия предупреждающе вскрикнула, но прежде, чем я успел отреагировать, указательный палец Прометея коснулся моего лба.
