Потом сам забрался на адскую гончую верхом, и та помчалась к воротам. Она перепрыгнула прямо через очередь к воротцам «ПРОСТО МЕРТВЫЕ», вызвав панику среди стражи и новые сигналы тревоги. Цербер залаял, но скорее радостно, чем грозно, словно говоря: «Можно мне тоже поиграть?»
К счастью, он не стал нас преследовать, и Миссис О’Лири бежала дальше, не останавливаясь, пока мы не поднялись далеко вверх по берегу реки и огни Эребора не исчезли во мраке.
Нико соскользнул со спины Миссис О’Лири и съежился, поудобнее устраиваясь на черном песке.
Я достал кусочек амброзии из припасенной на крайний случай заначки, которую всегда носил с собой. Он немного помялся, но Нико сжевал его без возражений и пробормотал:
– М-м-м. Мне лучше.
– Твои способности выкачивают из тебя все силы, – заметил я.
Мальчик сонно кивнул.
– За всемогущество приходится расплачиваться сном. Разбуди меня чуть попозже.
– А ну-ка, дитя-зомби, – я встряхнул мальчика, пока он снова не отключился. – Мы у реки, теперь ты должен мне сказать, что делать дальше.
Я скормил ему остатки амброзии – рискованно, конечно. Эта штука исцеляет полубогов, но, если съесть слишком много, можно сгореть дотла. К счастью, крайняя мера, похоже, помогла: Нико немного потряс головой и вскочил на ноги.
– Мой отец скоро будет здесь, – заявил он. – Надо торопиться.
Бурлящий поток реки Стикс нес разные странные предметы: сломанные игрушки, разорванные институтские дипломы, увядшие букетики старшеклассниц – все мечты, с которыми расстались люди, перейдя от жизни к смерти.
При виде черной воды мне захотелось нырнуть куда угодно, только бы не в эту реку.
– И что… Мне просто нужно туда прыгнуть?
– Сначала приготовься, – сказал Нико, – иначе река тебя уничтожит. Сгорят и твое тело, и душа.
– Это очень обнадеживает, – пробурчал я.
– Я не шучу, – предупредил Нико. – Есть только один способ зацепиться за смертную жизнь. Ты должен…
Он случайно глянул мне за спину и вытаращил глаза. Я обернулся и нос к носу столкнулся с каким-то греческим воином.
На мгновение мне показалось, что передо мной Арес, потому что парень выглядел в точности, как бог войны: здоровенный, мускулистый, жестокое лицо покрыто шрамами, черное волосы подстрижены «под ноль». Он носил боевые доспехи поверх белой туники, а под мышкой держал боевой шлем с плюмажем. Зато глаза были человеческие, светло-зеленые, как мелкое море, а из его левой икры, прямо над лодыжкой, торчал окровавленный обломок стрелы.
Уж до чего я не силен в греческих именах, но все же запомнил, как зовут величайшего воина всех времен, погибшего из-за укола в пятку.
– Ахиллес, – проговорил я.
Призрак кивнул.
– Я и другого предупреждал, чтобы не шел по моему пути. Теперь предупреждаю тебя.
– Лука? Вы говорили с Лукой?
– Не делай этого, – сказал призрак. – Ты приобретешь могущество, но вместе с ним и слабость. Ни один смертный не сравнится с тобой доблестью в битве, но твои недостатки тоже возрастут, ты будешь допускать более серьезные промахи.
– Хотите сказать, у меня будут проблемы с пяткой? – спросил я. – В таком случае, может, стоило бы носить что-то еще, помимо сандалий? Без обид.
Ахиллес посмотрел на свою окровавленную ногу.
– Пятка – всего лишь моя физическая слабость, полубог. Моя мать Фетида держала меня за нее, когда окунала в воды Стикса. По-настоящему меня убило мое собственное высокомерие. Берегись! Отступись!
Он говорил серьезно, в его голосе звучали сожаление и горечь. Он честно пытался спасти меня от ужасной судьбы.
Хотя Лука тоже здесь был и не повернул назад.
Вот почему дух Кроноса вселился в тело Луки, не обратив его в прах, вот как Лука подготовился, вот почему его невозможно убить. Он искупался в реке Стикс и приобрел силу величайшего смертного героя Ахиллеса, став непобедимым.
– Я должен, – ответил я. – Иначе у меня нет шансов.
Ахиллес склонил голову.
– Боги мне свидетели, я пытался это предотвратить. Герой, если ты должен это сделать, сосредоточься на какой-то точке своего смертного существа. Представь какое-то место на своем теле, которое останется уязвимым, в этом месте твоя душа будет привязывать твое тело к миру. Это будет твоей величайшей слабостью, но также и твоей единственной надеждой. Ни один человек не может стать абсолютно неуязвимым. Если отвлечешься, перестанешь видеть то, что держит тебя в мире смертных, река Стикс сожжет тебя дотла, и ты перестанешь существовать.
