– Ты так и не остановился, чтобы со мной поговорить, – грустно заметила девочка. – Увы, большинство всегда проходит мимо. Нико со мной разговаривает. До него со мной много лет никто не говорил, все несутся мимо, ни у кого нет времени навестить семью.
– Вы – Гестия, богиня домашнего очага, – сообразил я.
Она кивнула.
Ладно… значит, она выглядит как восьмилетний ребенок. Я не стал задавать вопросов, потому что уже давно усвоил, что боги могут принять любой облик, какой пожелают.
– Владычица, почему вы не сражаетесь с Тифоном вместе с другими олимпийцами? – спросил Нико.
– Боец из меня никудышный, – ее красные глаза сверкнули, и я понял, что в них не просто отражается пламя. Такое же пламя плескалось в глазах Ареса, вот только глаза Гестии излучали доброту и тепло.
– Кроме того, – добавила богиня, – кто-то должен поддерживать огонь, пока остальные боги отсутствуют.
– Значит, вы охраняете Олимп? – спросил я.
– «Охраняю» – это громко сказано, но если вам нужно посидеть в теплом местечке и поесть домашней еды, тогда добро пожаловать. А теперь ешьте.
Я даже не заметил, как моя тарелка опустела. Нико лопал так же быстро.
– Уф, вкуснотища, – пропыхтел я. – Спасибо, Гестия.
Богиня кивнула.
– Понравилось вам у миссис Кастеллан?
На какое-то время я совсем забыл про старую женщину с ясными глазами и улыбкой маньячки и про то, как она вдруг стала одержимой.
– Так что именно с ней случилось? – поинтересовался я.
– Она родилась с даром, – ответила Гестия. – Могла видеть сквозь Туман.
– Как моя мама, – сказал я, а про себя подумал: «Как Рейчел». – У нее светились глаза…
– Видеть сквозь Туман – это проклятье. Некоторые переносят это бремя легче, некоторые – тяжелее, – грустно проговорила богиня. – Какое-то время миссис Кастеллан была наделена многими талантами, даже привлекла внимание самого Гермеса. Она стала счастливой, но ненадолго, а потом зашла слишком далеко.
Я вспомнил слова миссис Кастеллан: «Мне предложили важную работу… ничего не вышло».
Интересно, какую же работу ей предложили?
– Только что она выглядела совершенно счастливой, – заметил я, – а потом будто с ума сошла, твердила про судьбу своего сына, точно знала, что он стал Кроносом. Что же произошло?.. Отчего она сделалась такой?
Богиня помрачнела.
– Мне бы не хотелось рассказывать эту историю. Мей Кастеллан видела слишком многое. Если тебе нужно понять своего врага Луку, попробуй для начала понять его семью.
Я вспомнил маленькие вырезки с изображением Гермеса, налепленные на окне над раковиной в кухне миссис Кастеллан. Неужели она сошла с ума, когда Лука еще был маленьким? Такие светящиеся глаза могут здорово напугать девятилетнего мальчика. А если представить себе, что Гермес никогда их не навещал, что они с матерью все эти годы жили одни…
– Неудивительно, что Лука сбежал, – признал я. – То есть, конечно, неправильно вот так бросать свою мать, но ведь он тогда был еще совсем малышом. Гермесу не следовало их покидать.
Гестия почесала Миссис О’Лири за ухом. Адская гончая завиляла хвостом и случайно повалила дерево.
– Судить других легко, – предупредила богиня. – Но последуешь ли ты по пути, который выбрал Лука? Станешь ли пытаться получить те же силы?
Нико отставил тарелку.
– У нас нет выбора, владычица, только так у Перси появится шанс.
– М-м-м… – Гестия сжала кулак, потом резко развела в стороны пальцы, и огонь заревел. Пламя взметнулось вверх футов на тридцать, жар обдал мне лицо. Потом языки пламени снова вернулись к нормальному размеру.
– Не все силы имеют видимое проявление, – Гестия посмотрела на меня. – Иногда тяжелее всего найти в себе силы уступить. Ты мне веришь?
– Ага, – кивнул я. Все, что угодно, только бы она больше не демонстрировала свои способности управлять огнем.
Богиня улыбнулась.
– Ты хороший герой, Перси Джексон, не слишком гордый, и мне это нравится. Однако тебе еще очень многому предстоит научиться. Когда Диониса сделали богом, я уступила ему свой трон, потому что только так можно было избежать начала гражданской войны между богами.
– Из-за этого в Совете нарушилось равновесие, потому что вдруг оказалось, что богов семь, а богинь – пять.
