– Ты один с такой задачей не справишься, – сказал однажды Федор Корнелиусу. – Тут нужна огромная посредническая фирма с десятками специалистов. Такие вопросы согласовываются неделями, а мы с тобой мотаемся по России, как Фигаро из оперетты, который то здесь, то там.
– Но тогда наша прибыль будет весьма скромной у нас не останется свободных средств на наши неэкономические проекты, – возразил тогда Корнелиус.
– А, разве само по себе привлечение наших рабочих и инженеров в вашу экономику -это не самостоятельный бизнес? Насколько я знаю, у вас требуются все, от домработниц до авиамехаников и техников-геологов.
– У нас в университете требуются даже профессора, – Корнелиус посмотрел на Михеева «со значением».
– Не с моим английским читать лекции в университете, – засмеялся Федор. – Однако дорожным рабочим, или, если поквалифицированнее, техником-геологом, я бы у вас работать смог.
– Да, Федор, вы русские просто уникумы. Я нигде на земле не встречал таких скромных, выносливых и непритязательных белых людей.
С тех пор между ними возникла своего рода игра. Корнелиус на улицах, в транспорте, в магазинах спрашивал, сколько получает тот или иной человек. Федор говорил, а Корнелиус комментировал, сколько такой же рабочий или служащий получает в ЮАР.
Там вообще установлен конституцией минимум зарплаты в 1200 долларов в месяц. Корнелиус удивлялся, как в России можно жить на 100 – 150 долларов в месяц.
– Живем, – смеялся Федор.
Однажды во время обсуждения подобных вопросов в присутствии третьих лиц, Корнелиусу раздраженно возразил некий «патриот», что у них де, наверное, стоимость жизни слишком высока. Отсюда и такие зарплаты.
– Процентов на 40 дешевле, чем в Москве, – спокойно ответил Корнелиус.
«Патриот» пристыжено замолчал.
– …Итак, – продолжал Федор. – Разве бюро по найму рабочей силы сами по себе не приносят дохода? Или, хотя бы, самоокупаются? А ведь нам больше ничего и не нужно. Наберем наших мужиков и баб в ЮАР, и станет она снова белой. Тем более что ваши негры так и так работать не могут и не хотят.
– Однако их правительство будет не в восторге от такого наплыва белых.
– Чего ты тогда вообще хочешь? – непочтительно встревал Китаец. – Решите, наконец, что вам здесь надо! Кроме, разумеется, общения с такими милыми единомышленниками из числа русских националистов, как профессор Михеев.
Тогда Корнелиус ничего не ответил. И после отъезда надолго замолк.
И вот теперь, судя по всему, решение принято. Они едут в Саратов, общероссийский центр набора вахтовиков.
– Итак, дружище, что на этот раз будет интересовать тебя в Саратове? – поинтересовался Федор.
– Только организация набора рабочих и инженеров, – вдруг с несвойственной ему ранее определенностью сказал Корнелиус.
– А покупка проектной документации и лицензий? – спросил Китаец.
– Нет.
– Как, вы отказались даже от закупок столь заинтересовавших тебя ноу-хау?!
Корнелиус жестко усмехнулся в усы. И Федор вдруг представил, каким он был, когда брал на мушку врагов своей страны и своего народа, своей расы, наконец.
– Гораздо проще нанять разработчиков этих ноу-хау. Тем более что здесь они все равно деградируют. Ты не обижаешься на такие слова, Теодор?
– Корнелиус, если я начал играть в эти игры, а, судя по всему, твои товарищи решили, наконец, перейти от слов к делу, то я уже в вашей команде. Да ты ведь знаешь мои убеждения. Я считаю своим долгом спасать мастеров и творцов. А судьба бюрократических машин умирающих империй меня не волнует. Вопрос лишь в том, не дадите ли вы снова задний ход?
Михеев внутренне возгордился, что может говорить по-английски такие сложные фразы.
– Помни, Корнелиус, – продолжал он. – Мы, русские, отзывчивы на доброе отношение, но не прощаем обмана. Если вы там опять чего-нибудь перемудрите, то наша переселенческая программа в политическом смысле будет иметь совершенно иные последствия, нежели вы ожидаете.
Я не имею в виду тебя лично. Но ведь ты представляешь далеко не одного себя.
– Нет, мой друг. На этот раз отступления и изменения планов не будет.
– А что будет иметь со всего этого друг Федор? – бестактно встрял Китаец. – А то ведь он тебе, Корнелиус, бесплатно помогает уже который раз. На Западе к таким бескорыстным людям относятся, как к дуракам. Уж я то знаю!
