— Дымов! Цел?
— Так точно, товарищ капитан!
— Давай, часового осмотри, нож мой забери и в машинах проверь — не зацепило ли кого?
«Так, а это у нас что за тип? Погоны с просветами, унтер? Черт, не силен я в немецких знаках различия…».
Пулемет — отлично, автомат — это добре, так, подсумок с магазинами — тоже хорошо. Кобура. «А тут у нас что? Опаньки, вот это сюрприз! Унтер-то заслуженный, падла! Был…»
В кобуре у него «ВИС-35», «машинка» серьезная и хорошо знакомая, у меня такой трофейный был. Тот же люгеровский патрон, две сотни метров прицельного боя, мягкий плавный спуск, красота! Я его еще ТАМ ценил, холил и лелеял. На двести метров мы, ясен пень, стрелять не будем, но он и вблизи очень даже неплох. «Вальтер» мне Арт подогнал, так что два нормальных ствола для работы накоротке теперь есть. Так..
— Дымов!
— Я!
— Лейтенант где? Сотников?
— Здесь он.
Топот ног, и они оба подбежали ко мне. За спиной у Дымова торчали две винтовки. В левой руке он держал «Стрелу».
— Держите. — Я передал Дымову автомат с подсумками, «Стрелу» же, обтерев о мундир немца, убрал в ножны.
— Лейтенант, держи! — Я протянул ему его же собственный «наган». — Возвращаю. Хороший ствол, теперь пусть хозяину послужит.
Сотников покосился на унтера, впечатлило…
— Что там, в машинах, зацепило кого?
— Да колесо вроде пробило, а так нет. Целы все.
— Добро, лейтенант, собирайте людей, осмотритесь тут. Только быстро, времени нет. Пулемет оприходуйте.
Сотников козырнул и пошел к дороге.
— Товарищ капитан! — Это снова Дымов.
— Ну, говори.
— Я это, когда стрелял…
— Ну?
— Рано?
— Да как тебе сказать… — В ушах еще звенело от его выстрела. — В целом правильно. Он ведь мог у дороги такую кашу устроить.
У моста раздался свист.
— О, вот и командир. Пошли, Зельц, пора уже отсюда ноги делать.
Невзирая на непривычность конструкции моста, когда я вышел из караулки со следующей охапкой добычи, установка зарядов была закончена. Заметив, что двое из «группы поддержки» расположились с пулеметом прямо на мостовом настиле, я направился к ним.
«Ба, знакомые все лица!» — подумал я, узнав экс-майора и «карманного мента».
— Что же вы, товарищ Трошин, так неграмотно пулемет поставили? Сместитесь метров на пять в сторону, вон, какой хороший бугорок виднеется! — И я рукой показал направление.
Тот покосился на меня, но, ничего не сказав, встал и, подхватив пулемет, потрусил в указанном направлении.
— Внимание! — раздался за моей спиной голос Люка. — Похоже, у нас «гости»!
Я метнулся к мотоциклу и подхватил лежащий в коляске «ППД» (начальная скорость выше, траектория настильнее, для перестрелки на дальней дистанции получше немца будет, да и семь десятков патронов в магазине, как-никак), после чего залег за «караулкой», контролируя наш левый фланг. Сигнал по рации нашим я подать не мог, поскольку через мост ехал, не надев гарнитуру и не включив рацию, не желая демаскировать себя перед немцами, сторожившими мост; однако, я уверен, Люк это уже сделал.
— Тоха, рацию включи, — крикнул он мне.
— А гады где? — Тут только я заметил, что Саня наблюдает за окрестностями в «совиные глазки».
— Еще метров двести. Они только из деревни вышли.
Воспользовавшись паузой, я достал из подсумка рацию, включил ее и, сняв каску, надел гарнитуру.
Два раза «щелкнув» тангентой, я сказал:
— Арт в канале. Я теперь на связи.
— Арт, ответь Фермеру. Что там у вас?
— «Гости» идут, сколько-пока непонятно. А вы что там копаетесь?
— Да старый и опытный склад досок нашел, теперь там со спичками балуется.
— Стойте! Пожар же нас подсветит! — Но в этот момент на другом берегу уже начал разгораться огонек.
— Да вашу Машу!
— Люк в канале. До «гостей» — сто пятьдесят метров! Насчитал больше двух десятков.
— Фермер в канале. Подпускайте метров на шестьдесят-восемьдесят и мочите.
— Понял тебя! — почти хором откликнулись Люк, Тотен и я.
— Люк, давай отсчет дистанции! Тотен, целься в середину силуэта. Прицел — на «сотню».
— Сделано… — ответил Алик.
— Дистанция «сто», — подхватил Люк.
«А ведь это — наш первый настоящий бой! Не засада, не попытка вывернуться из критической ситуации, а первое осознанное столкновение с противником! И что самое необычное — я совершенно не волнуюсь. Нет, от выброса адреналина меня „потряхивает“, конечно. Но коленки друг об друга не стучат, в ушах басовые барабаны не бухают… Странно…»
