— Вот что вам надо будет сделать…
Лия протянула ему трубку.
— Вена, Карло.
Авола взял трубку и попросил австрийскую столицу подождать.
— Ein Moment, bitte.
Он обернулся к Ла Мориньеру.
— Завтра среда, день, когда дети свободны от школы. Организуйте встречу юношеских команд Вильгранда. Я дарю одиннадцать полных комплектов формы для победителей и утешительные призы для проигравших. Покрутитесь. Я буду на поле. Разумеется, там соберется и часть тех горожан, которые видят в своих отпрысках будущих Платини или Папенов. Вы можете также объявить, что я дарю двадцать тысяч франков болельщикам, у которых нет средств оплатить поездку в Лион на субботний матч… В-третьих, предусмотрите встречу за стаканом вина с игроками и сопровождающим персоналом в каком-нибудь симпатичном баре, что сделает атмосферу более дружелюбной. Вы отлично сможете его найти.
Он резко отвернулся от своего визави, осведомился по телефону на языке Гёте о здоровье какого-то Якоба и сообщил о своем: «Превосходно, спасибо», затем снова попросил подождать минуту и опять обратился к тому, кто стоял перед ним:
— Последний момент, мой дорогой Жан-Батист, который, я думаю, не вызовет у вас возражений…
Уже задетый коварным намеком на его светский алкоголизм, претендент на пост Пьера Малитрана почувствовал подвох.
— Я сейчас буду обедать с вашим мэром-депутатом.
Он жестом остановил протест, готовый сорваться с уст Ла Мориньера.
— Нужно было действовать быстро. Я не мог ждать, пока вы устроите эту встречу, перед которой мне предложили бы, возможно, побеседовать с руководством клуба. Но так случилось, что я уже несколько недель поддерживаю связь с директором вашего культурного центра, которому обещал включить Вильгранд в турне групп «Кэтс» и «Белое рождество». Я воспользовался этим предлогом, чтобы связаться с главным избранником от вашего города и обеспечить его присутствие на концертах. Обо всем я условился с ним из самолета. Короче, мы договорились вместе пообедать.
Слова Аволы, любезная улыбка будто подчеркивали, что для него в этом свидании с Луи Жомгардом нет ничего оскорбительного. Он использовал всю свою итальянскую обходительность, чтобы подсластить пилюлю.
— Успокойтесь, amico. Без вас мы лишь слегка коснемся проблем футбола. Мы встретимся в «Оберж де ля Рок» Я слышал, что это лучшее место в округе. Когда вы приедете туда, мы сможем вплотную заняться проблемами клуба. Пожалуйста, мой дорогой, приезжайте ровно в тринадцать тридцать. Нам предстоит большая работа. Чао… До встречи.
Авола возобновил разговор по-немецки с упомянутым Якобом, чтобы сообщить в трубку о финансовых пожеланиях звезды казино Лас-Вегаса. Ла Мориньер читал, что американская мафия контролирует знаменитые игорные заведения на западном побережье Тихого океана. И ему, как и всем, было известно, что не только вокальные способности высветили имя эстрадного певца на фронтонах «Фламинго» и «Сезар палас», но также связи с «крестными отцами» Нового Света. Бывший страховой агент с горечью отметил, что с ним обращаются, как с бедным родственником, которого приглашают лишь к десерту. Уязвленный, он захотел было послать все к черту. Но одного лишь взгляда того, кого он призвал на помощь, было достаточно, чтобы погасить его бунтарские настроения. Ла Мориньер лишний раз ощутил, как крепко его держит спрут, протянувший свои щупальца далеко за пределы Сицилии и Неаполя. Непослушание привело бы к потере всех плодов, собранных за долгую жизнь, напомнило о прошлом, которое он хотел бы похоронить и забыть навсегда. А покорность позволит еще выше подняться по социальной лестнице, занять пост, о котором он втайне мечтал много лет. И он сможет отомстить за обиды, которые вынужден сносить. Ла Мориньер считал, что, заняв это место, он начнет торговаться с преступной организацией, намеренной использовать его в своих интересах. «Когда я буду избран и стану необходим, мне достаточно будет малого, например, откажусь подписать какой-нибудь документ, чтобы застопорить финансовую операцию, намеченную этими господами. Им придется считаться со мной. Они ошибаются, если воображают, что я не знаю, зачем им нужен Вильгранд. Они хотят на нем испробовать свою модель, чтобы наложить потом лапу на казну и других крупных европейских футбольных клубов! И они вынуждены будут или менять свою стратегию, или разговаривать со мной на равных. А не хотите — убирайтесь! Этому паршивому итальяшке придется приглашать меня на званые обеды, а не на мороженое. — Он мысленно усмехнулся. — Которым он может подавиться, когда я выдвину свои условия. Я его предупрежу, что если со мной случится несчастье, то на другой же день прокурор республики получит подробное письмо, которое даст пищу к размышлению относительно новых путей перекачки „грязных денег“».
